Онлайн книга «По следам мистера Волка»
|
Курт прокусывает губу до крови и набрасывается на него. Вцепляется отросшими ногтями в шею, бьёт в грудь (впрочем, не сильно), тихо поскуливает. — Я не могу… Не могу… Герберт теряется, настолько, что позволяет ему всё это и не делает ничего в ответ, кроме того лишь, что отступает к стене и… обнимает Курта, похлопывая его по спине. — Что ты, сынок, — вырывается у него, хотя Герберт и не уверен, настолько ли стар, чтобы годиться ему в отцы, но думать об этом не спешит. Впрочем, и сказанного будто сам не замечает. Просто вырвалось. — Что случилось? Меня отпустили, — усмехается он. — Правда отпустили, я не сбежал и виселица мне не грозит, если ты вдруг подумал… Всё хорошо? — Я не могу так с ней… — шепчет Курт. — А с тобой… — глаза его загораются странным блеском, — могу. — Да что можешь-то? С кем не можешь? — Вести себя, как урод… А ты… — у него дрожат губы. — Ты не должен был выходить. Кто тебя выпустил? — Людарик выпустил, — Гербер смотрит на него растерянно. И произносит вдруг со строгостью: — Ты не урод. Успокойся же! — встряхивает он Курта за плечи. — Что с тобой, парень? Что ты вечно выглядишь так, будто в омут с головой собрался?! И в этот момент к ним выходит Дина. Бледная, слегка встрёпанная, с ножом в вытянутой руке. — Убийца, — рычит она, делает пару быстрых шагов в их сторону, замирает, обмякает вдруг и падает на пол, теряя сознание, чудом не скатившись со ступеней. Герберт, наблюдая за этим, переводит вопросительный взгляд на Курта. Тот рыкает, подрывается к ней и прижимает к себе. — Чёрт… Вот дура, а… Вот же идиотка! Это ты виноват! Герберт так и остаётся стоять на месте, не решаясь подойти, чтобы ещё на что-нибудь вдруг не спровоцироватьКурта. Тем более когда рядом с ним и девицей лежит большой кухонный нож. — Виноват в чём? — спрашивает холодно. — Что здесь вообще происходит, Курт?! Если не ответишь, вышвырну вас обоих на улицу! — Она сестра Элизабет Картер, приехала к ней, а тут такое… Ей возвращаться некуда. Можешь выгнать! И Элис заодно. Герберт тяжело вздыхает и возводит к небу (потолку) глаза. — Объясни ей, что я не убийца, — произносит устало, с горечью, и собирается уходить. — И нож у неё забери, — бросает он уже через плечо. — Повезло же мне, свалились на мою голову… — Откуда мне знать, что не убийца? И раз так, хорошо, я уйду… И умру под твоим забором! — Никто тебя не выгоняет, — рявкает Герберт, — прекрати истерику, наконец! Просто уладь всё с ней, ясно тебе?! — Почему ты это делаешь? — спрашивает Курт глухо и как-то бессильно. Герберт останавливается и пожимает плечами. — Не знаю… Вы с Элис уже не чужие мне. А своим надо помогать. Но на шею мне ты не сядешь! — заканчивает он усмехнувшись. — Мальчишка. — Хочешь сказать, дело в доброте душевной? И ты вовсе не хочешь… её? Герберт передумывает так скоро уходить и возвращается к Курту. — В каком смысле? — У меня отличный слух. Так со слугами не разговаривают, как ты разговариваешь с ней. — Она близка мне. И ты мне стал важен. Это плохо? — Надеюсь, важен не тем же образом, что и она, — склабится Курт. — Я могу ударить тебя, — предупреждает граф, сузив глаза. — Ты позволяешь себе слишком многое. Я к тебе по-человечески отношусь, ты ко мне, как к дикому псу… Это не нормально, Курт. — Мы с Элис никогда не ладили и вряд ли будем. Я считаю её омерзительной. Её это не волнует. Всем хорошо. Но если тронешь её — убью. — Похвально, что ты защищаешь сестру. Но палку не перегибай на ровном месте. Зла я вам не желаю, Элис тем более. Всё остальное — наши с ней дела. А теперь, — отступает он, — я пойду ужинать. Ты… огорчаешь меня, Курт. Он поднимает Дину на руки, шатаясь, и вдруг выдаёт: |