Книга По следам мистера Волка, страница 10 – Ева Кофей, Елена Элари

— Ага, а шмотки? В чём он был в баре? В том же, в чём его задержали? Не переодевался что ли?

— Свинья-с.

Элис фыркает и случайно задевает валяющуюся на лестнице швабру.

— Ты ничего не слышал?

— Неа.

— Нам следует выпить по кружке чая.

Голоса звучат всё ближе, как и шаги, так что Элис, прикусив губу, спускается и замирает, готовая бежать, если стражам вздумается посетить подвал.***

Герберт выходит из участка злым, голодным и измученным.

Встрёпанной угрюмой глыбой, от которой веет теперь лекарствами, дымом от сигарет (причём чужих) и грязью (переодеться он так и не успел), волк направляется в сторону замка. И редкие прохожие, что попадаются на его пути, предпочитают обходить его стороной,а то и вовсе перебегать на другую сторону дороги.

Но сам он этого не замечает. Никак не может выбросить из головы мистера Фокса, его тесты, расспросы, глаза, сверкающие безумным блеском… Уж насколько Герберт не впечатлительный, а этот тип будет являться ему во снах.

Он настолько погрузился в свои мысли, что от столкновения с градоначальником спасает лишь волчье чутьё.

Герберт останавливается в шаге от мужчины и собирается обойти его, чтобы продолжить свой путь, да что-то вдруг заставляет отнестись к этой встрече с бОльшим вниманием.

— Не меня ли вы спешили увидеть?

Градоначальника он помнит смутно, лично они знакомы не были, но это не мешает Герберту оскалить на него клыки. Образно выражаясь, конечно.

— Отпустили всё-таки? — выгибает бровь высокий, очень даже неплохо выглядящий для своего возраста мужчина в дорогой одежде и с пшеничными, как у Людарика Даймонда, длинными волосами, собранными в низкий хвост.

— А вы уверены были, что должно быть иначе? — хмыкает Герберт. — Никто ничего не может доказать. Я невиновен.

— Раз вас отпустили, это так.

Ричард Даймонд окидывает его небрежным взглядом, улыбается намёком и чуть склоняет голову, мол, можешь идти.

Пока что.

Герберт призывает всё своё самообладание, и будто в отместку одаривает градоначальника вежливым, сдержанным кивком и отступает.

И в этот миг в него всё же врезаются.

— Ой, — роняет молодой, худощавый парень какие-то коробки и свёртки, в которых позвякивает нечто тяжёлое. — Простите…

У него яркие рыжие волосы, острые черты лица и при этом милый, вздёрнутый «лисий» нос. Будь он девчонкой, был бы неплох собой. А так создавал впечатление странное, не сказать, что приятное. Нескладный, смазливый, в белоснежной рубашке, он, собирая с дороги свои вещи, поднимает полный синевы взгляд на градоначальника и виновато улыбается ему:

— Простите, сэр. Ричард… Даймонд… Сэр, — он начинает странно заикаться и растягивать слова, видно, от волнения. — Я не нашёл саженцы роз. Но ку-ку-пил ножницы. А по-после я… Потерял. Всё. Только вошки остались. Пред-ста… представляете, сто лет не дер-держал вошек в руке. Зачем эти монетки всё ещё сущ-существуют? Не понимаю зачем.

Мистер Даймонд, полностью игнорирую существование мальчишки, тем не менее, явно недовольный происходящим, переводитвзгляд на Герберта, мол, ты всё ещё здесь?

И тот, усмехаясь, наконец-то уходит прочь.

***Герберт возвращается к себе и на этот раз заходит в замок почти радостно, будто и правда вернулся в свой милый дом. Но, переступив порог, сразу же хмурится и останавливается.

Воздух какой-то не такой. Пахнет иначе. И вещи… Их кто-то переставлял, хотя этот кто-то наверняка думал, что Герберт ничего не заметит.