Книга Жена для Императора морей, страница 71 – Ева Кофей, Елена Элари

Нет, он не может ругаться на неё. Да и в чём человечка виновата? Мало знает, не всё понимает.

Ни рыба ни мясо…

Таких беречь надо.

— Ничего, — произносит он уже мягче. — Ничего страшного. Разберёмся. Не император я, что ли?

И опускается на дно. Подумать.

— А что не так? Арктур, — зовёт его. — Я не убирала руку, я всё сделала так, как ты велел!

— А если бы ты нырнула, а там не русалочка пугливая, что не ожидает такого, а чудище морское, которое мясо любит? Ладно я ещё, правила все эти, интриги и прочее. А о себе чего не думаешь?

— Мне было любопытно, — Люба утыкается носом в подушку, — и у неё оказался очень миленький хвостик!

Арктур не может сдержать умиления. Хотя тут бы отчитать её, неразумную, а не…

— Ты очень добра, вот зла и не видишь… И думаешь обо всех хорошо, видно. Но русалки, не рыбки, моя милая Камбала…

— Что делать-то будем?

Она поднимается и открывает шкаф, чтобы выбрать себе наряд.

— Я подумаю. Возможно, близко к людям никто всё же не подойдёт. Межвидовые войны устраивать очень энергозатратно. Мы скрываем обычно своё существование от людей, во избежание всяких, кхм, недоразумений.Посмотрим…

Люба выбирает весёленький красный костюм из шорт и топа с принтом пальмовых листьев и оборачивается на Арктура.

— Прости, я не подумала, что это как-то влияет, но, — тут же добавляет строго, — тебе нужно было предупредить меня, почему нельзя что-то делать, а не давать голую инструкцию, которую можно трактовать по-разному.

— Да, — не спорит он, — поэтому и не виню тебя. В любом случае я рад, что ты вернулась невредима и… Принесла? Сокровища.

— А? Да, — легко отвечает она, будто это последнее, что её интересует, — я собиралась сразу же пойти превращать их в деньги, но теперь… как тебя оставлять?

— Ступай, главное к морю не подходи, — разрешает он, невольно скользя по ней мерцающим взглядом. — Всё в порядке.

— Ты уверен? Я даже не знаю…

— Уверен… — и кивает уже более уверенно. — Ступай, я буду ждать тебя здесь.

— Кстати, насчёт ступания… — заводит она разговор, пока ещё спокойный, по пути до ванной, — почему тот русал был сначала… ээ, на ногах?

— Он из высших, непростая рыба. Конечно мог и на ногах. Хотя это и нелегко. Разные способы есть.

Она останавливается.

— Значит, — стреляет в него взглядом в упор навылет, — и ты тоже можешь?

— Конечно, — невозмутимо отзывается он.

Она отбрасывает одежду на кровать и подходит к нему.

— И? — тыкает пальцев в морду единорога.

— И ничего, — получает очередной лаконичный ответ.

— То есть я тебя тащила сюда, заставила тащить тебя и Вову, возилась с бассейном, водой, боялась, что ты усохнешь… И сначала ты мне говоришь, что ты, блин, можешь если что и ветрами повелевать и морями, так на минуточку. А теперь и ноги для тебя — не проблема!

Он смотрит на неё и молчит. А когда заговаривает, то выглядит вальяжным и… нарочито ленивым.

— Не желаю я тратить силы ради опорок. Что бы вот ты предпочла, окажись в сердце океана на островке суши, если бы могла отрастить хвост и окунуться в чужую тебе среду? Да ещё и отрастить его с трудом. Хотя, — вспоминает он, с кем говорит, — для тебя это плохой пример. Рыбка-человечка.

Она поджимает губы и отходит от него.

— Нравится сидеть у меня на шеи, да? — бросает так холодно, что отель теперь может обходиться и без кондиционера.