Книга Рок небес, страница 49 – Мэри Робинетт Коваль

Уитакер сделал в своем блокноте какую-то пометку. Серебряный остов его ручки блестел, как ракета на солнце, оставляя на странице чернильный след. Справа от меня Бун прихлебывал свой кофе, наблюдая за мной поверх чашки.

– Вы же не думаете,что он как-то связан с крушением? – Они совершенно не разбирались в том, как работают ракеты, если серьезно думали, что он мог как-то повлиять на полет из пассажирского отсека. – Он геолог.

– Какое это имеет отношение к делу? – поднял голову Уитакер.

– Такое, что он не пилот. – Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь дать им понять, насколько сильно они отклонились от нужного курса. – Он разбирается в горных породах, может найти подземные течения, и у него масса других талантов, но он никак не мог повлиять на то, где мы приземлимся.

– Мы ничего такого и не говорили. – Уитакер снова опустил взгляд на блокнот. – Меняем тему. Расскажите нам о втором пилоте, Вилхарде Брумвелле.

Я чуть не облилась кофе. Все вдруг встало на свои места. Брумвелл тоже был чернокожим.

– Он хороший человек.

– В этом я не сомневаюсь, – пергаментные щеки Буна снова смяла улыбка. – Как давно вы с ним знакомы?

Я осторожно поставила чашку на стол, прямо в центр запотевшего колечка, которое она успела оставить.

– Вы сказали, что я не обязана отвечать на ваши вопросы. Так что, прошу прощения, господа, мне нужно заняться работой.

Я отодвинула стул. Бун тоже поставил свою чашку на стол и провел пальцем по краю.

– Директор Клемонс хочет, чтобы вы оказывали нам всяческую поддержку, – улыбаясь, он поднял на меня глаза, – мы пытаемся найти ответы на некоторые вопросы. Уверен, вы понимаете, как важно Конгрессу прийти к полному пониманию ситуации, прежде чем они придут к решению касательно бюджета.

Мерзавцы. Почему все должно крутиться вокруг финансирования? Как бы мне ни хотелось сойти с их орбиты, они ясно дали понять, что сделают все, чтобы запретить полеты. Я снова придвинулась на стуле к столу. Меня подташнивало, как будто я вернулась на Землю из очередного долгого полета.

– Ладно. Что вам рассказать?

* * *

Честно, я не представляю, как Леонард умудрялся работать после этого случая с ФБР. Мне было очень сложно сосредоточиться в ожидании продолжения, но… ничего не происходило. Шли недели, продолжалась рутина из симуляторов и занятий.

В кабине симулятора марсианского командного отсека в кресле капитана сидел Паркер. Он сердито хмурился.

– Так… Мы только что потеряли связь с центром управления.

Мы все застонали от последней подлянки, которую нам подбросил босс, но не слишком громко,потому что тот сидел снаружи, в белом центре управления, следя за тем, как мы справляемся с тестом.

– Переходим на трансмарсианскую орбиту, – раздался голос Терразаса с кресла второго пилота.

Это означало, что в дело вступала я. Поэтому на борту и должен находиться штурман-вычислитель: на случай, если мы потеряем связь с Землей.

– Я рассчитаю импульс.

– Вас понял, – кивнул Паркер, не отрываясь от своей работы, которая заключалась в сохранении верного курса «полета».

Я начала возиться с секстантом, пытаясь навести его на ненастоящие звезды за ненастоящим иллюминатором, чтобы рассчитать наше ненастоящее положение. Если бы еще моя неуверенность была ненастоящей. Процедура должна быть несложной. Я нахожу три звезды, которые МАК использует для этого полета, навожу на них секстант и вуаля: теперь я знаю, где «верх», благодаря чему могу определить, как мы движемся относительно плана полета, предоставленного МАК. Если мы отклоняемся от курса, я должна вычислить, куда надо направить двигатель и на какой период времени.