Книга Вычисляя звезды, страница 199 – Мэри Робинетт Коваль

Он умолк на полуслове, и некоторое время единственными звуками, что доносились до меня, были шипение кислорода, мое собственное дыхание да свист воздуха, обтекающего наш самолет.

– Не можешь навестить своего?..

– Представь себе, не могу посетить в открытую своего собственного врача. – Произнес он, но я была почти уверена, что сказать изначально он намеревался нечто совершенно иное. – Если я сертифицирую тебя на «Т-38», позволишь ли ты мне, используя наши с тобой учебные полеты, маскировать мои визиты к врачу?

Стремясь выиграть время, я спросила:

– Что именно ты задумал? Я имею в виду… Неужели отправишь меня в небо одну, а сам незаметно улизнешь на прием к врачу?

– Нет. Конечно же, нет. Но неподалеку, если мы говорим о расстояниях, которые запросто покрывает «Т-38», находится подходящая для моих целей клиника, а поблизости – приемлемаявзлетно-посадочная. Мы приземляемся там, и я направлюсь в клинику. Затем вернусь, и мы продолжим полет.

– Ты предлагаешь мне всего лишь «Т-38», но не место в ракете?

– Чего не могу, того не могу. – Его голова в шлеме повернулась, будто Паркер намеревался в очередной раз оглянуться. – У меня, разумеется, есть право голоса в Совете, но последнее, решающее слово все же не за мной. И кроме того, буду с тобой предельно откровенен. Скажу, что, будь на то моя воля, в Программе вообще не было бы женщин. Во всяком случае, до поры до времени уж точно бы не было.

– А известно ли тебе, что часов я налетала больше, чем ты?

– Да, известно. И знаю я и о «Мессершмиттах», и о стрельбе по мишеням, и обо всяких прочих подвигах, что вы, «ОСы», когда-то совершали, да только все ваши достижения летчику-испытателю без надобности. Скажу больше – присущие вам привычка к риску и самонадеянность явились бы для испытателя тяжкой обузой, а что уж говорить о тех, кто занят делом там, за пределами атмосферы.

– Как знать, как знать. Кроме того, как, по-твоему, станет ли моя, как ты изящно выразился, самонадеянность за пределами атмосферы проблемой большей, чем твоя больная нога?

Он бросил самолет в стремительный крен, будто считал, что тем самым опровергнет мое замечание.

Я засмеялась, вернее, лишь едва слышно хихикнула.

– Извини… Подожди. Я вовсе не над тобой смеялась. Просто самолет этот – само совершенство.

– Он действительно таков. – Паркер выровнял «Т-38», а затем повел его под небольшим углом вниз, от чего я ощутила себя почти парящей над своим креслом. – Так ты сделаешь то, о чем я тебя прошу?

Предложенная мне сделка представлялась воистину заманчивой, и еще несколькими месяцами ранее я бы, не колеблясь, на нее повелась. И меня бы тогда в общем-то не столько грядущая возможность самолично пилотировать «Т-38» вдохновляла, сколько надежда завоевать наконец-таки расположение Паркера. Да, то был бы реальнейший шанс перетянуть его на свою сторону, но теперь я была в Программе и отчетливо понимала, что астронавт непременно должен быть полностью пригоден для выполнения возложенной на него миссии, ну а моя сделка с Паркером, свершись таковая, поставила бы на кон чужие жизни, да и всю Программу в целом. И к тому же существовала еще и реальная опасность, что рано или поздно нас уличат в сговоре.

– Ты все еще ненавидишь меня? – спросила я.

– Н-да. – Он снова вздохнул и ненадолго замолк, будто давая невидимый со стороны выход своему безмерному эго. Спустя минуту он вновь заговорил: – Но признаю, что ты исправно держишь свое слово и до упора следуешь своим принципам.