Книга Вычисляя звезды, страница 196 – Мэри Робинетт Коваль

– Все чисто.

– Добро. Теперь осмотри воздухозаборник с противоположного борта. – Он отступил назад, придерживая рукой левую ногу. – Уразумела?

– Уразумела.

Прямо сейчас Паркер был милым. Или, по крайней мере, настолько, насколько Паркер вообще способен быть милым. Хотя справедливости ради следует признать, что он всегда был педантичным пилотом и в общем-то терпеливым, а зачастую даже щедрым учителем.

Оба воздухозаборника оказались безупречно чисты, и я, едва не пританцовывая, забралась на заднее кресло в кабине. И было чему радоваться. Ведь самолет и в самом деле был чертовски красивым и, несомненно, сверхскоростным и беспрецедентно маневренным.

Прохождение многочисленных этапов предполетной процедуры помогло мне сосредоточиться, и порукою тому, разумеется, было понимание того, что Паркер что есть сил выискивает любую, пусть самую крошечную, самую незначительную мою оплошность, хотя, признаюсь, Паркера я все же в расчет особо не брала, поскольку в основном беспокоилась о том, чтобы не допустить реальную ошибку, которая, возможно, вскоре прикончит меня.

Я подтянула плечевые ремни и надела шлем. Тот плотно обнял мою голову и заглушил большую часть звуков из внешнего мира. Я подсоединила к шлему конец кислородного шланга, а среднюю часть самого шланга штатно прикрепила к своему летному ремню безопасности. Маску до поры оставила свободно висеть у лица, от чего задувающий в кабину ветерок продолжил одаривать меня запахами бензина, гудрона и паленой резины.

– Порядок, – затрещал из наушников моего шлема голос Паркера. – Готова запустить двигатель номер два?

– Готова, – подтвердила я, слегка удивившись, что начал он со второго движка, а не с первого, но спрашивать его о том, конечно же, не стала.

– Все опасные зоны чисты?

Я наклонилась влево и, повернув голову, насколько это было в моих силах, посмотрела назад. Там виднелся только ангар, но располагался он на весьма значительном расстоянии. Затем я проверила, что находится справа и позади от нас, и доложила:

– Все чисто.

Паркер передо мной, произведя аналогичные движения телом и головой, откинулся на спинку кресла и кивнул:

– Давай подадим сигнал готовности к запуску движка. Руки у тебя свободны?

В качестве наглядной демонстрации он, подняв над головой руки, прижал кулак к своей раскрытой ладони правой руки.

– Мои руки свободны, – отрапортовала я.

Руки-то у меня были свободны, но пульс мой неуклонно ускорялся. Я, успокаивая себя, глубоко вдохнула, про себя же подумала, что если я донельзя возбуждена перед взлетом, находясь пусть и в самом новейшем, сверхзвуковом, реактивном, но всего лишь самолете, то что же со мной станется перед стартом в ракете.

Наземная команда подсоединила шланг к левому воздухозаборнику, и насос принялся нагнетать в двигатель воздух под давлением.

– Тяга – четырнадцать процентов от максимума, – заговорил Паркер. – Рычаг управления тягой – в положении холостого хода. Движок к добавочной нагрузке готов. Увеличиваю тягу.

Паркер слегка потянул рычаг на себя, от чего свист за бортом почти немедленно перерос в ровный вой.

– Расход топлива составляет двести, – продолжал свой монолог Паркер, давая мне ясное понимание того, что в каждую секунду происходит. – Давление масла в норме. ТВГ^[37] поднимается штатно.