Книга Вычисляя звезды, страница 147 – Мэри Робинетт Коваль

Решено было, что собираться и проходить стендовые испытания ракеты будут только на заводе вблизи «Подсолнуха» в Канзасе, и лишь затем их отправят для запуска на новую площадку почти на самом экваторе у побережья Бразилии, что, несомненно, станет действительной порукой нашим лунной и марсианской Программам.

Из всего вышесказанного следовало, что вычислительный отдел наш был занят переделкой всех прежде рассчитанных нами траекторий с учетом новой стартовой площадки, хотя, вероятно, пройдет еще года два, прежде чем та будет на все сто введена в эксплуатацию.

В общем, в привычном нам устоявшемся мирке все шло более-менее своим чередом.

* * *

В то утро я корпела над очередными дифференциальными уравнениями, и тут на мой лист пала тень.

Я, моргая, подняла взгляд. У моего стола стоял Натаниэль. Лицо его было столь серьезным, будто он стал обладателем секрета, поделиться которым ни с кем и ни при каких обстоятельствах ему было нельзя.

– Извини,что беспокою тебя, Элма, но я уверен, что тебя это заинтересует. – Он, слегка помедлив, положил на стол передо мной лист бумаги. – Материал открытый, так что оставь распечатку себе.

Сидящая напротив Басира подняла голову и, взглянув на те же строки, что и я, ахнула.

И было от чего!

Строки те гласили:

«ПРЕСС-РЕЛИЗ: ДИРЕКТОР МАК ОБЪЯВЛЯЕТ НОВЫЙ НАБОР В ОТРЯД АСТРОНАВТОВ: ПОДАТЬ ЗАЯВКУ ПРИГЛАШАЮТСЯ ТАКЖЕ И ЖЕНЩИНЫ».

Кто-то вскрикнул. Оказалось, что вскрикнула я. Мало того, я вскочила и точно гимнастка стремительно вскинула над головой руки. Остальные вычислительницы в зале, оторвав карандаши от рассчитываемых ими уравнений, замерли и уставились на меня во все глаза, а мне было все равно.

– Женщин наконец-то берут в астронавты! – во весь голос вскричала я.

Немедленно раздались смех и крики «ура», и в воздух полетели карандаши и листы бумаги, а мои коллеги-вычислительницы вскочили и принялись обнимать друг друга. Все мы смеялись и плакали, будто только-только снова закончилась война. Я заключила Натаниэля в столь крепкие объятия, что он едва не задохнулся, он же, едва мой порыв стих и объятия мои ослабли, прогнул меня в пояснице столь глубоко, что почти заставил усомниться в законе всемирного тяготения, и пламенно поцеловал в губы.

У открытых дверей столпились инженеры, желающие выяснить, с чего это вдруг в вычислительном зале разразился невообразимый прежде гвалт.

В зал, как всегда, прыжками ворвался Пузырь. Начал было:

– Что за?..

– Леди-астронавты! – вскричала я, находясь по-прежнему в руках мужа. – Леди-астронавты отправляются-таки на орбиту!