Книга Оттенки молока и меда, страница 15 – Мэри Робинетт Коваль

Мистер Дюнкерк и Мелоди о чем-то перешептывались за ее спиной. Конечно, они не могли разглядеть, сколько труда было вложено во все эти чары, так что пресытились зрелищем гораздо быстрее. И Джейн помотала головой, переключаясь на окружающую действительность.

И обнаружила, что перед ней стоит широкогрудый мужчина, сверлящий ее чересчур уж пристальным взглядом. Но, поняв, что Джейн заметила его, он тут же отвел взгляд и сделал вид, словно вовсе на нее не смотрел. А затем в зал хлынул поток гостей, и мужчина затерялся где-то в толпе.

Джейн озадаченно повернулась к своим спутникам:

– Вы не заметили, что за джентльмен стоял вон там?

– Нет, – покачала головой Мелоди, и уложенные кудряшки мазнули ей по щекам. – А как он выглядел?

Джейн подавила желание пригладить собственные волосы, уложенные в кудри железными щипцами.

– Высокий, с могучей грудью. Волосы у него были каштановые, вьющиеся и лежали вокруг головы как у Жана-Батиста Изабе на том портрете кисти Жерара…^[6] – Она осеклась, заметив, что мистер Дюнкерк, кажется, понял, о ком идет речь.

– Мисс Эллсворт, вы только что видели автора сего шедевра.

– Жаль, что мистер Винсент так быстро ушел и я не успела похвалить его работу.

– Уверен, что тот восторг, с которым вы рассматривали наведенные им чары, с лихвой компенсировалнесказанные слова. – Мистер Дюнкерк махнул рукой в сторону остальных гостей: – Как вы можете заметить, мало кто хоть на минуту задерживается, чтобы взглянуть на них внимательнее.

– Потому что это бал, а не вернисаж. – Мелоди наморщила носик и бросила тоскливый взгляд в сторону дверей, ведущих в соседний зал.

– В таком случае могу я пригласить вас на танец? – Мистер Дюнкерк вежливо поклонился.

– Конечно. – Мелоди с готовностью приняла протянутую руку.

Перед тем как увести девушку прочь, мистер Дюнкерк оглянулся на Джейн:

– Мисс Эллсворт, я рассчитываю, что и вы окажете мне подобную честь этим вечером.

Мелоди едва заметно напряглась и взглянула на сестру так, будто мысленно умоляла ее отказаться.

Да Джейн и сама бы не согласилась: куда ей было тягаться с младшей сестрицей, такой красивой, такой очаровательной?

– Благодарю вас, мистер Дюнкерк, но, признаться, мне хотелось бы полюбоваться интерьерными чарами еще немного: я не совсем поняла, каким образом мистер Винсент создал звук ручья. Тот еще ни разу не повторился.

Мистер Дюнкерк и Мелоди вежливо извинились за то, что оставляют ее совсем одну, но Джейн еще раз заверила их в своем желании изучить рисунок эфирных нитей и складок, и в конечном итоге они ушли в бальный зал. А Джейн, погрузившись в собственные мысли, не спеша обошла столовую по кругу и снова остановилась там, где журчание ручья слышалось громче всего; она все пыталась понять, каким образом чароплет сумел заставить это журчание звучать, не зациклив его по кругу. Эфирная петля здесь была не такой уж длинной, какую следовало ожидать, зато сама нить отличалась толщиной и как будто вплеталась сама в себя, образуя совсем маленькую окружность, не больше сервировочного блюда. Джейн оперлась о буфет на тот случай, если голова опять закружится, и присмотрелась еще старательнее. И только теперь поняла, что звук создавался не из одной эфирной складки, а из нескольких переплетенных: каждая из них являла собой кусочек журчания ручья, и все они чуть-чуть отличались по продолжительности. Таким образом, даже будучи зацикленными, они накладывались друг на друга по-разному, создавая иллюзию разнообразия. Оценив изобретательность этой техники, Джейн улыбнулась и снова перешла на обычное зрение.