Книга Кальдорас, страница 20 – Линетт Нони

Присмотревшись к девушке повнимательнее, он увидел, как она озирается по сторонам, вопросительно нахмурив лоб. Он знал, кого она ищет, даже если ему хотелось надрать ей задницу за ее нежное смертное сердце, которое приводило ее сюда снова и снова. Но, несмотря на желание вбить в нее немного здравого смысла, он понимал, почему она продолжала возвращаться, это чувство она не могла отрицать, не могла игнорировать. Часть его чувствовала то же самое, хотя он годами старался подавить эти ностальгические чувства. Даже тысячелетиями.

Он слегка пошевелился, задевая золотистую листву, чтобы издать достаточно звука, чтобы ее обостренный слух это уловил, желая, чтобы онапочувствовала его приближение. Но, несмотря на это, когда он медленно вышел из-за деревьев Серебряного леса на скалу, где стояла она, ее потрясение было настолько сильным, что она уронила предмет, который держала в руках — тарелку с каким-то десертом, вероятно, оставшимся с ее праздника Кальдораса. Она могла бы поймать тарелку с помощью своих бессмертных рефлексов, но даже не попыталась, вместо этого громко ахнула и уставилась на него, как на привидение.

Он усмехнулся, ничего не мог с собой поделать, учитывая обстоятельства.

Он также знал, что не мог предупредить ее, чтобы подготовить к встрече с ним. Она ожидала увидеть одного человека: принца-мятежника Эйвена Дальмарту.

А вместо этого…

— Привет, котенок.

Нийкс Рэдон наблюдал, как Александра Дженнингс, смертная, которая когда-то принадлежала ему на вершине этих самых скал, отреагировала на его тихое приветствие, ее карие глаза расширились… и быстро наполнились слезами.

— Нийкс, — выдохнула она, словно не могла в это поверить.

Он тоже не мог в это поверить, поэтому не мог винить ее за ошеломленное удивление. Одно дело, когда она могла найти его, посетив Врата Потерянных Душ, которые обеспечивали прямую, пусть и ограниченную, связь с миром за пределами звезд, но совсем другое… когда он вернулся к живым.

Даже если это было не так. Не совсем.

И все же…

Нийкс почувствовал, что у него начинает болеть голова, не только из-за вопросов, связанных с его нынешним состоянием, но и из-за причин этого.

И еще из-за ответственности, которая с этим была связана.

Это было то, чего он не ожидал с нетерпением. Но он мог побеспокоиться об этом позже. Прямо сейчас было кое-что еще, что требовало его внимания. Кое-кто другой.

Кто-то, кому явно нужна была небольшая помощь, чтобы справиться с шоком.

Избавившись от своих глубинных проблем, Нийкс выдавил из себя дерзкую улыбку и сказал:

— Знаю, что тебе больно отводить взгляд от моего совершенства, — он обвел рукой свое лицо и тело и подмигнул для пущей убедительности, — Но как насчет того, чтобы поменьше пялиться и побольше объятий. — Он раскрыл руки. — Иди сюда, Эйлия.

Он знал, что это не ее имя, но именно так ее впервые представили ему — давным-давно, — и ему казалось более естественным называть ее так, а не «Алекс». Казалось, она никогдане возражала. Теперь она даже не возражала, чтобы он называл ее «котенок», хотя раньше хмурилась всякий раз, когда он провоцировал ее этим прозвищем. Ему всегда нравилось, как легко было вывести ее из себя, особенно во время ее пребывания в прошлом. Так вот, это было то, что он использовал с любовью; что-то милое, что-то мягкое, что-то только для них.