Книга Чуж чуженин, страница 25 – Ксения Скворцова

Впрочем, предаваться излишним терзаниям было недосуг. Мстиша добилась своего, и грядущую ночь путники собирались провести на постоялом дворе Осеченок. Хотя Хорт и пытался создавать как можно меньше шума, приезд таких гостей не мог пройти незамеченным, и Мстислава не сомневалась, что вести о ее прибытии уже достигли Сновида. Радостный трепет и волнение постепенно вытеснили тревогу, и княжна с удвоенной силой принялась воплощать в жизнь замысел, который они так долго лелеяли.

Все было готово еще в Медыни, поэтому Мстиша лишь по новому разу проверяла содержимое сумы да перекладывала кое-какие вещи из сундука с приданым в дорожную укладку. На подворье ей отвели лучшие покои, но и те оказались тесными и темными. В другое время Мстислава бы не стерпела подобного, но нынче не замечала неудобства, а только возбужденно порхала, заканчивая последние приготовления, почти позабыв о больной ноге.

Векша, ни жива ни мертва, сидела у порога, не сводя полных невысказанной мольбы глаз со своей госпожи.

– Все сделала, как я велела? – не глядяна чернавку, бросила из-за плеча Мстислава.

– Да, княжна.

– Вот и славно. Ну, что ж, последняя ночь осталась. – Разрумянившаяся Всеславна наконец присела на краешек кровати и сложила беспокойные руки на коленях. – Ох, сердце так и колотится. Уснуть бы теперь. А то, коли глаз не сомкну, поутру буду снулая да бледная, негоже перед ладушкой такой показываться, – озабоченно проворковала она.

– Не тревожься, княжна, нет тебя краше. А сон твой я постерегу.

Мстислава только теперь прямо посмотрела на служанку.

– Что это ты мямлишь, точно помирать собралась? – с упреком спросила княжна. Печаль Векши отравляла ее счастливое воодушевление и поднимала со дна рассудка запрятанные, нежеланные мысли. – Да перестань глядеть, будто побитая собака! – начала злиться Мстиша.

– Прости, княжна. Не гневайся. Только я нынче стала Стояне завидовать. Она хоть горе свое отгоревала, да знает, что рано ли, поздно ли, ты пришлешь за ней.

Мстислава скривилась, будто съела пригоршню недозрелого крыжовника. Едва ли она взаправду думала о том, чтобы вызвать к себе няньку, когда пообещала это старухе. С другой стороны, кто знает, не станет ли ей одиноко на чужбине. Ведь Векша права. С ней она действительно расставалась навсегда.

Мстиша нахмурилась. В ее замысле была предусмотрена каждая мелочь, каждая подробность, но о судьбе своей самой близкой и верной служанки ей и не пришло в голову позаботиться. Всеславна не хотела замечать, что чернавка едва притрагивается к пище, почти не разговаривает и напоминает скорее тень, нежели живого человека. За собственными переживаниями и надеждами до Векши ли было Мстиславе?

Она тряхнула головой, гоня от себя непрошеные думы. Идти на попятную все равно было поздно.

Решение нашлось быстро.

– Подай уборный ларец, – велела Мстислава.

Векша повиновалась, и, отомкнув тугую крышку, Мстиша принялась рыться в нем, перебирая позвякивающие украшения. Она достала из вороха одежды платочек и стала накидывать в него перстеньки, подвески, шелестящие мониста.

– Вот так, – удовлетворенно сказала Мстиша, любуясь на выросшую блестящую горку. – Да еще убор мой, должно быть, к тебе перейдет, – неуверенно добавила она и прикусила губу. Никто из них не знал, чем могла закончиться Мстишина затея для Векши. – На, бери! – Она накрепко увязала ларечную кузнь в ткань и протянула чернавке.