Книга Чуж чуженин, страница 16 – Ксения Скворцова

Впрочем, прятать покрывало в дальний сундук княжна тоже не собиралась. Видит Пресветлая Пряха, оно еще сослужит ей службу.

Мстислава с тоской глядела на проплывающие мимо наполовину сжатые нивы, на вспаханную под весну зябь. Должно быть, в Осеченках поля те же. Те же, да не те. Все там будет иное. Чуждое.

Как назло, на ум пришла песня, что затянули перед отъездом безглуздые девки.

Вот чего-чего, а волчьего завываньица она минует. Пускай в Осеченках все чужое, главное, там будет ждать Сновид. Родной, любый, ненаглядный Сновид.

Станут ли они править свадьбу Осенинами, как полагается, или не будут откладывать?

Мстиша сделала глубокий вдох и выше подняла голову, приободряя себя мыслями о предстоящей встрече с молодым боярином, но ничего не вышло. Тревога нарастала, а сомнения проедали в былой уверенности все большую брешь. Чтобы отвлечься, Мстиша повернулась к Векше.

Чернавка, никогда не слывшая болтливой, и вовсе не проронила ни слова с тех пор, как их поезд отбыл с княжеского двора. Молчаливой тенью она сопровождала свою госпожу на всех привалах, без подсказки предугадывала ее малейшую прихоть, внимала каждому взгляду, но делала это отчужденно. Трудно было поверить, что эта замкнутая девушка с бескровным лицом устроила столь боевитый прием Ратмирову посольству. Чем ближе они становились к землям боярина Внезда, тем бледнее делаласьВекша.

– Подай пряник, – лениво приказала Мстислава, и служанка, ушедшая глубоко в свои потаенные думы, вздрогнула, едва не выронив веретено, с которым не расставалась всю дорогу.

На насмешки Мстиславы она лишь отвечала, что, мол, негоже черной девке сложа руки просиживать. Векша убрала работу и потянулась за кульком со сладостями, но Мстиша, раздраженная нерасторопностью чернавки, вырвала весь мешочек.

– Ну, чего ковыряешься? – Она сердито заглянула внутрь. – Вяленица тоже сгодится.

Мстислава кинула в рот горсть засахарившихся кружочков репы, но, недолго пожевав, выплюнула.

– Тьфу ты, во рту вязнет!

Кушанье не развеяло ни скуки, ни тоски, изъедавшей княжну. Отбросив мешок с лакомствами на колени Векше, она распорядилась:

– Поди спроси у Хорта, далеко ли до Осеченок осталось.

Векша непонимающе нахмурила брови.

– На слазке?

– Велено же, тотчас поди да спроси! – упиваясь возможностью выбранить непонятливую чернавку, повысила голос Мстислава. – Буду я ждать, пока этот волчий хвост вздумает остановиться.

И дотоле бывшая без кровинки в лице Векша побледнела еще сильнее.

– Уж сумерки падают, не иначе как скоро совсем на ночлег встанем, – робко попыталась возразить она, но лишь заставила рассвирепеть свою госпожу.

– Ах ты, негодная, мне перечить вздумала! Пробежишься, ножки не отвалятся!

С этими словами Мстислава толкнула несчастную Векшу в бок, и той не оставалось ничего, кроме как на ходу спрыгнуть с возка. От неожиданности она едва не угодила под копыта ехавшему рядом бережатому. Кроме верховых их возок сопровождали еще две телеги, груженные приданым. Обоз двигался не шибко, но пешей девушке, давно не разминавшей ног, было не так-то легко нагнать его.