Книга Убить вампира-завоевателя, страница 83 – Карисса Бродбент

– Нет, ничего, – торопливо ответила я, вновь поворачиваясь к Наро.

– Я принес тебе поесть.

– Я не голодна.

Эреккус на несколько секунд умолк.

– Вообще-то, мне велено проследить, чтобы ты поела. Если ты этого не сделаешь, виноватым окажусь я.

В груди появилась странная ноющая боль. Я прижала руку к тому месту, затем снова повернулась к Эреккусу. Он протянул мне миску риса с мясом.

– Возьми. Богиня свидетельница: ему очень не понравится, если я принесу это обратно.

Я взяла миску. Ее содержимое было горячим. Чувствовалось, рис и мясо приготовили совсем недавно.

«Атриус».

Я проглотила комок, вставший в горле, и сказала спасибо.

– Ты не меня благодари, – возразил Эреккус.

Он еще раз взглянул на Наро, затем на меня. Выражение его лица немного смягчилось, словно он увидел нечто такое, что отразилось на моем лице, хотя я и старалась сохранять бесстрастное выражение.

– Мы… разные. Вампиры. Люди. Но среди нас не сыщешь того, кто бы не знал, как это ощущается.

– Это?

Мне нельзя было ловиться на его приманку. Я сразу же пожалела о своем промахе.

Эреккус грустно улыбнулся.

– Мы привыкли прощаться с нашими, – сказал он. – Больше, чем другие вампиры.

Мне снова сдавило грудь, но теперь уже от гнева. Гнев был вызван нежеланием раскрыть, что Наро был «моим». А если и был, я не собиралась с ним прощаться.

– Спасибо за еду, – сухо сказала я и закрыла дверь.

* * *

Под вечер следующего дня, когда над Васаем садилось солнце, веки Наро дрогнули.

В это время вампиры еще прятались кто где, исключая тех, кто охранял Терновый дворец и другие главные здания города. Я раздвинула занавески. Теперь я редко это делала, даже когда была одна. Солнце мало меня привлекало, ибо для моего восприятия мира свет не требовался. Но Наро будет приятно увидеть солнце, когда он проснется. В прошлом он очень любил солнечный свет, хотя его кожа не слишком дружила с обжигающими лучами. Все лето он проводил на скалах, подступавших к городу. Улегшись там, он жарился на солнце, словно ящерица. Обгоревшая кожа слезала с него пластами, и домой он возвращался ярко-розовым, ворча на каждое случайное прикосновение.

Я не ошиблась. Когда его веки дрогнули, он сразу подставил лицо теплым лучам.

Потом его глаза открылись по-настоящему, и он повернулсяко мне.

Жаль, я не могла его увидеть, как тогда: глазами, а не через нити. Однако трусливая часть моей личности была этому рада. При телесном зрении отметины, оставленные жизнью и временем, больно бы ударили по мне. Они запечатлелись во всех его нитях.

Эти пятнадцать лет достались ему очень тяжело.

Его нити вздрагивали не только от потребности тела в новой порции семени питоры. Они дрожали еще и от грусти.

А он, глядя на меня, быть может, тоже это видел, но по-своему? С тех пор как я упросила арахесс взять меня к ним, я впервые подавила волну стыда, поднявшуюся в ответ на чужой взгляд, обращенный ко мне. Причину этого стыда я объяснить не могла.

– Виви, – прошептал он.

Надо было поправить его, сказать: «Виви больше не существует, меня зовут Силина». Однако слова застряли у меня в горле. Рядом со старшим братом я снова стала Виви.

Трясущейся рукой он потянулся к моей наглазной повязке.

– Что это…

Я перехватила его запястье, опустив руку. Но он продолжал смотреть на повязку и меняться в лице.