Книга Убить вампира-завоевателя, страница 67 – Карисса Бродбент

Я снова растирала грудь. Огонь внутри не унимался. Проклятые апельсины.

– Приду, – ответила я и встала.

– Что с тобой? – спросил он, внимательно глядя на меня.

– Ничего.

– Ты как-то странно себя ведешь… Такого я еще за тобой не замечал.

Прядильщица, помоги мне справиться с его наблюдательностью.

– Скажи солдатам, чтобы перестали закармливатьменя апельсинами, – резко бросила я и пошла к выходу. – Желудок уже отказывается их переваривать. Мне мясо нужно. Мясо!

Бурча себе под нос, я удалилась, не дожидаясь, пока он что-то скажет или попытается меня задержать.

Через несколько часов мне принесли жареную перепелку.

– Когда поешь, иди к нему, – сказал Эреккус. – Он хочет тебя видеть.

Перепелка была вкусной, однако каждый кусок почему-то отдавал на языке пеплом.

* * *

Мы с Атриусом молча покинули лагерь и так же молча направились по песчаной равнине к маленькому пруду.

На всем пути он задал мне единственный вопрос:

– Ну что, перепелка оказалась лучше апельсинов?

– Да, – коротко ответила я.

Правда, жжение в груди еще не прекратилось. Помогите мне, боги.

Больше Атриус не произнес ни слова. Мы молча начертили на песке необходимые символы. Я поймала кролика и совершила приношение крови, шепотом вознеся молитвы Прядильщице, после чего прислонилась к стволу засохшего дерева и стала ждать. Потом я решила, что сидя ждать удобнее, и села, скрестив ноги.

– Васай, – сказал Атриус. – Вскоре я намереваюсь пойти на этот город. Любые сведения…

– Знаю.

Мой ответ прозвучал напряженно. Я тут же пожалела об этом, едва слово слетело с губ. Я не понимала, что происходит сегодня со мной. Обнажалось все то, что надлежало тщательно скрывать.

Ночь была сырой и туманной. Туман, цеплявшийся к коже, смешивался с капельками пота. Жар костра опалял мне кончик носа.

Если смотреть обычным зрением, яркость пламени помешала бы мне увидеть, как тушка кролика плавится и исчезает в огне. Но нити позволяли все это наблюдать очень четко. Глаза кролика, словно лопнувшие яйца, стекали по морде.

– У тебя учащенное сердцебиение, – заметил Атриус.

Я стиснула зубы и вдруг поняла, почему он так грубо вел себя со мной в первую ночь, когда я взялась ему помогать. Кому понравится, когда другой замечает то, что ты не собиралась показывать?

– Это от сосредоточенности, – буркнула я.

Обычно хождение по нити напоминало погружение в озеро, где ты делаешь шаг за шагом, а вода принимает тебя в свою стихию.

Этой ночью мои ступни коснулись воды и словно замерзли.

Мышцы во всем теле становились напряженнее. Сердце билось все быстрее.

«Прядильщица, сделай что-нибудь».

Я скрипнула зубами. Хождение по нити началось совсем не гладко.

Казалось, я спрыгнула со скалы, шумнопогрузившись в воду.

Вода оказалась кровью.

Я в ней тонула. От судорожного вдоха кровь хлынула мне в легкие и обожгла грудь. Я вроде бы погружалась в жидкость, но удар от соприкосновения с ней был таким же, как если бы я упала на камни. Нити замелькали, проносясь вихрем.

Я падала.

Падала мимо.

Падала в море крови.

«Двигайся, Силина. Двигайся, не останавливаясь».

Я взмахнула руками… и очень своевременно.

Ладони отозвались болью, но я сумела поймать нить в этой лавине, давившей на меня и увлекавшей вниз. Собрав все силы, я стала подниматься. Нить врезалась в мякоть ладоней.

Я высунула голову над поверхностью кровавого озера, шумно вдохнула и вытерла кровь с лица. Вернее, попыталась, поскольку у меня кровоточили ладони. Нить была острой, как бритва.