Книга Пепел короля, проклятого звездами, страница 153 – Карисса Бродбент

Грудь отчаянно болела. Я положила ожерелье на портрет. Записная книжка так и лежала у меня на коленях. К ней я не притронулась.

– Как? – выдавила я, не в силах взглянуть на Райна.

– Мало-помалу, вот так. После Винсента в замке остались целые залежи бумаг. Он много чего написал, но смысла в его писанине я почти не уловил.

Райн говорил правду. Винсент обожал писать, но делал это так, чтобы никто ничего не понял. Он намеренно громоздил длинные фразы, которые понимал только сам.

– Я собрал все, что было написано им около двадцати четырех лет назад, – пояснил Райн. – И каждый день понемногу просматривал. Один. Об этом никто не знал.

Боги милосердные, сколько же времени он потратил, собственноручно просматривая сотни, а то и тысячи всех этих бумаг и бумажек.

У меня защипало глаза.

Я развернула другой пергамент. Это было письмо или кусок письма, но написанное не Винсентом (его почерк я узнавала сразу). Почерк был более размашистым; буквы стояли прямо, а не с наклоном, как у него. Округлые очертания намекали на то, что писала женщина.

– Кто…

Я чуть не подавилась словом. Пришлось сделать паузу и спросить снова:

– Кем она была?

– У меня тожевопросов больше, чем ответов. Но, судя по всему, ее звали…

– Алана.

Я провела пальцем по имени в конце письма. Оно было мне знакомо. Я ощущала это нутром. Вспомнила, как давным-давно слышала ее имя. Там, в глиняном домике, где жила моя семья.

Пальцы переместились в верхний правый угол письма. Оно было адресовано какой-то Элии, жившей в восточной части Вартаны.

Богиня, смилуйся надо мной. Имя. Место. Вартана – городишко к востоку от Сивринажа. Содержание письма для меня мало что значило: речь шла об исцеляющих заклинаниях и ритуалах какой-то непонятной мне магии. Но имена.

– Я понял так, что какое-то время твоя мать жила в замке, – сказал Райн. – Долго ли – не знаю. Не меньше года, если сопоставить даты.

Он постучал пальцем по дате письма внизу, затем показал дату на другом листе пергамента, лежавшем под письмом. На этом было что-то вроде дневниковой записи с перечислением состава целебной настойки. Часть упомянутых растений я знала, названия других видела впервые.

– Думаю, она занималась магией. Была колдуньей.

– Магией какого бога? Самой Ниаксии?

Спрашивая, я уже знала ответ. Моя мать была человеческой женщиной. Некоторые люди владели магией Ниаксии, но никто из них не достигал таких успехов, как вампиры.

Райн осторожно убрал листы. Оставался последний, который он развернул. Этот лист оказался вырванной книжной страницей с изображением фаз луны. Внизу я увидела странный символ: паучка с десятью лапками.

– Это символ Аседжи, – пояснил Райн.

Аседжа. Богиня неведомого, Прядильщица судеб.

Мне вдруг стали понятнее слова Септимуса о том, что мой отец искал кровь убитого бога и в этом ему помогали ясновидящие.

Чтоб мне сгореть на солнце!

Я резко подняла глаза на Райна. Тот выгнул брови, молча подтверждая схожесть наших мыслей.

– Чем моя мать ему помогала? – спросила я.

– Увы, не знаю. После месяцев поисков это все, что я сумел найти.

Кажется, он был раздосадован скудностью сведений. Но я безмерно радовалась даже этим крупицам.

Я узнала ее имя. Увидела ее лицо.

В голове мелькали бесчисленные вопросы и бесчисленные варианты развития отношений между Винсентом и моей матерью.