Книга Змейка и крылья ночи, страница 136 – Карисса Бродбент

– Как думаешь, стоит беспокоиться?

Я не шевелилась.

Он закатил глаза к небу.

– Нет, ну правда. Просто подойди сюда.

Я подошла. Он раздвинул лацканы, запрокинул голову к стене – широкий треугольник оголенной кожи и его горло, полностью подставленное мне.

Мне, вооруженной.

Когда его меч валялся там, далеко, вне досягаемости.

Тогда я разом поняла, что это было… чем мы занимались.

Он вручал себя мне. Предлагал мне отличный случай. Он это знал. Я это знала. Мы оба знали, что каждый из нас это понял.

Я могла убить его прямо сейчас. Для этого потребовалось бы так мало. Я вонзила бы клинок прямо туда, прямо в центр этого восхитительного пространства. Наверное, его кровь была бы теплее, чем у других, которых я убила, – не знаю, почему я об этом подумала, только я почти не сомневалась, что так и будет. И схватится ли он за меня, когда все будет кончено. Как я почувствую на лице его предсмертный вздох…

– Ну что? – сказал он. – Как считаешь?

Я подошла ближе.

Наши тела почти соприкасались. Его запах был вокруг. Меня вдруг осенило, что это была за составляющая, которую я не могла вспомнить.

Он пах небом. Пах так, как пахнет воздух, несущийся мимо,свободный, пугающий, самое прекрасное, что только можно испытать.

Я коснулась его груди кончиками пальцев. У него была теплая кожа. Несколько шрамов и здесь, и темные волосы, которые оказались мягче, чем я ожидала. Меня захлестнуло внезапное желание положить ладонь ему на грудь и провести руками по всем этим изгибам.

Всю жизнь я вампирам завидовала. Но теперь я впервые ощутила острое сочувствие к ним.

Потому что внезапно поняла, каково это – испытывать голод крови.

Это было мучительно.

– Хм, – невозмутимо сказала я. – Похоже, дело серьезное.

– Я боялся, что ты так и подумаешь.

Я с трудом оторвала взгляд от его груди, поднялась по изящным струнам мышц его шеи, вверх к губам – манящим надеждой, отлитой в тонком изгибе улыбки, которая выражала все, что он не сказал вслух.

Мне подумалось, что, если убью его здесь, эта улыбка так и останется играть на губах.

– У тебя сердце сильно бьется, – тихо сказал он. – Наверное, очень беспокоишься о моем здоровье.

Я попыталась выдать свой прерывистый вздох за смешок.

И не отстранилась – не смогла отстраниться, – продолжая водить пальцами по его коже, когда его рука поднялась к моему лицу. Я позволила и ему дотронуться до меня. Позволила шершавому касанию костяшек тихонько ласкать мою щеку, потом раскрытой ладони – обвести контур челюсти. Большой палец задержался, медленно двигаясь по линиям рта, по нижней губе.

– Или ты боишься?

Улыбка погасла. Он спрашивал всерьез.

И мой ответ заставил меня оцепенеть, потому что я не боялась, и это было самое пугающее.

Я могла раскрыть его рубашку, провести руками по всей груди и вонзить туда свой отравленный клинок – прямо в сердце. Он мог сорвать эту дурацкую тонкую паутину, которая была на мне надета, и выпустить мне кишки.

Мы оба могли друг друга испепелить.

Я подняла взгляд к его глазам. Раньше я никогда не видела их так близко. Я поняла, что они казались рыжими из-за тонких линий всевозможных цветов: почти черные, медово-золотые и кофейно-коричневые, и даже искорки багрового. Огромное количество разнородных частей, которые не должны были сочетаться. Очень похоже на него. Очень похоже на меня.