Книга Дети павших богов, страница 204 – Карисса Бродбент

– Лучше армия, чем врозь застрять подмастерьями в какой-нибудь глуши, – говорит он.

Ключевое слово: врозь.

Она вальтайн, он соларий. Ученичество им пришлось бы проходить порознь. А тут хоть вместе будут.

Кроме того, разве у них есть выбор? У Макса точно нет. Он будет служить, как брат, и отец, и дед, и будет служить отлично, потому что Фарлионы служат только так.

Нура решает, что и она будет служить отлично. Не хуже.

И даже лучше.

В списке принятых ее имя стоит первым.

Нуре пятнадцать. Она научилась владеть своей магией. Повелевает светом, водой, воздухом и чужими мыслями,но главный ее дар – повелевать страхом. Она этому не удивляется – она ведь всю жизнь боролась со своими страхами. Неудивительно, что так хорошо управляет чужими.

Макс тоже молодец. Он говорит с пламенем, будто пламя – часть его самого, а о его боевом искусстве наставники шепотом рассказывают друг другу. От этого Нуру покалывает ревность. Ей интересно, каково быть предметом таких шепотков.

Но они всегда добавляют: «Конечно, он ведь из Фарлионов».

Конечно. Он – Фарлион, он из военной династии, а она – сирота, всю жизнь цеплявшаяся за их фалды.

Впрочем, Макс будто не слышит лестных пересудов. Для него все это тонет в недовольстве брата. Он бросается в тренировки, будто должен кому-то что-то доказать.

Нура этому втайне рада, потому что уверена: когда он поверит всему, что о нем говорят, она ему станет не нужна. И когда они в пятый, десятый или семнадцатый раз валятся на песок учебной арены и он отпускает шуточку или бросает на Нуру косой взгляд, что-то непонятное трепещет у нее в животе.

И тогда мысль стать ему ненужной представляется страшнее всего на свете.

Нуре восемнадцать. Идут слухи о войне, разгорающейся на севере, в землях Ривеная.

– Думаешь, будет война? – спрашивает она Макса.

– Сомневаюсь.

Он не отрывается от книги.

У Нуры сосет под ложечкой. Она много лет изучала войну, запоминала самые действенные способы убивать и побеждать. Но книги и учения – это совсем не то, что на самом деле.

– Если будет, – тихо говорит она, – мы покажем себя.

У Макса все чувства на лице, – как всегда, он ничего не умеет скрыть. Сомнения, страхи. Искушение.

– Может быть, – не сразу отвечает он. – Посмотрим.

– Посмотрим.

Но всего через несколько дней патруль Нуры попадает в переделку. Толпа ривенайцев озлоблена – эта злость из тех, что толкает уже не орать, а хвататься за сталь и магию. Какая-то женщина швыряет в нее молнию, и Нура, не задумываясь, отвечает. Один удар, и ее нож входит в тело женщины.

Кровь всюду, сразу. Женщина падает. Толпа затихает. Нура падает на колени, выкрикивает приказы, пытается унять кровь.

Бесполезно. Женщина умирает у нее на руках, Нура видит, как гаснет свет в глазах. В ту ночь она прячется в уборной и до утра выворачивается наизнанку.

Первая отнятая ею жизнь. Не последняя, конечно.

Нуре двадцать. Она научилась повелевать смертью не хуже, чем магиейи страхом. Напряжение распространяется по Аре волной алых цветов. Но они с Максом легко проходят все стычки. Они сильны поодиночке, а вдвоем – неодолимая сила.

Теперь после долгого дня они возвращаются в казармы в восторге победы, мышцы ноют, а сердца взмывают ввысь. Макс – привлекательный мужчина, но никогда, наверное, не бывал так хорош, как в этот день, когда сражался сосредоточенно, уверенно и с точно рассчитанной жестокостью. Теперь, в полутемном коридоре, он поворачивается к ней, и что-то в его темных глазах вызывает у нее озноб по коже.