Книга Мать смерти и рассвета, страница 27 – Карисса Бродбент

Я могла обрести свободу.

«Разве это свобода?» – прошептал другой голос.

Теплая ладонь сомкнулась на моем запястье и рукояти клинка. Мои пальцы задрожали.

– Убейменя, – тихо сказал Кадуан. – Если именно так ты хочешь поступить, тогда сделай это.

Сделай это. Сделай это. Сделай это…

Я так сильно стиснула зубы, что затряслась челюсть.

В конце концов я опустила оружие. Посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

– Я тебя ненавижу.

Его рука потянулась к горлу, коснулась пореза. Он сделал два шага вперед, приоткрыл рот, и тут от двери раздался крик:

– Ваше величество!

Там стоял перепуганный стражник.

– Вам нужно идти. Как можно быстрее.

ЭФ

Гонец провел нас в крыло замка, принадлежащее лично Кадуану. Двойные двери стояли закрытыми. При приближении к ним хрупкие смертные чувства во мне содрогнулись от какого-то узнавания, которое пробудило обрывки старых воспоминаний.

Я замешкалась; Кадуан заметил мои колебания и остановился, положив руку на дверь.

– Могу попросить кого-нибудь проводить тебя в твою комнату, – предложил он.

Я сама не поняла, почему его вежливые слова показались мне оскорблением.

– Не хочу возвращаться в комнату.

– Поверь, тебе не понравится то, что ты здесь увидишь.

Я понимала, что, скорее всего, он прав. Обрывки ощущений, что бились внутри, слишком сильно напоминали о кошмарах, которые мучили меня по ночам. И все же… каким-то образом они взывали ко мне.

– Я останусь, – твердо ответила я.

На секунду показалось, что Кадуан собирается поспорить. Но он лишь одарил меня долгим взглядом, который я не смогла истолковать, и, не сказав больше ни слова, распахнул дверь.

Мне еще не доводилось бывать в этой скромно украшенной круглой комнате. Через множество окон свободно лился свет заходящего солнца, и лужи лиловой крови на блестящем беломраморном полу искрились в солнечных лучах.

Как много крови.

Вся она стекала с единственного стола в центре комнаты. На нем лежал фейри, накрытый по шею некогда белой простыней. Вокруг стола столпились Луия, Вифиан, два целителя и несколько солдат. Казалось, тут прогнил сам воздух – на меня накатила тошнота.

Лицо Кадуана помрачнело. Он подошел к столу и откинул простыню. Луия потрясенно выругалась.

Огромная глубокая рана тянулась от пупка мужчины до основания горла. Рану зашили, но из нее все еще сочилась кровь. Плоть вокруг покрывали черные и фиолетовые пятна. Под золотистой кожей от живота и почти до плеч налились темные вены.

Мужчина плакал. Когда простыня зашевелилась, он издал нечленораздельный крик и задергался. Целителям пришлось удерживать его.

Я не могла двинуть ни рукой, ни ногой.

Гниль, висевшая в воздухе, чувствовалась все острее. Мой желудок грозил вот-вот извергнуть содержимое. В ушах стоял пронзительный крик, хотя я понимала, что он раздается за пределами звука – исходит не из перекошенных губ изуродованного фейри, а откуда-то глубже.

– Как ему удалось вернуться живым? – негромко спросил Кадуан.

– Мы позаботились о том, чтобы он выжил, –ответила одетая в фиолетовую форму женщина-солдат с бледным лицом. – Ваше величество, вы должны своими глазами увидеть, что творят люди. Что они делают с теми из нас, кого им удается захватить в плен.

– Он попал в руки к аранцам?

– Клянусь тенями. Ему поручили доставить сообщение нашим треллианским союзникам на юге. Вскоре после выполнения задания он исчез.