Книга Мать смерти и рассвета, страница 28 – Карисса Бродбент

– Он подобрался слишком близко к форпосту аранцев в Трелле, – пояснила Луия.

– Мы не думали, что сможем вернуть его, но…

Взгляд женщины в форме упал на тело на столе, и она, казалось, лишилась дара речи.

Губы Луии скривились от ненависти.

– Эта аранская правительница – мерзкая тварь. Кто знает, как долго она поддерживала в нем жизнь? И все ради своих извращенных опытов.

Кадуан со скорбным видом склонился над телом:

– Он не выживет.

Позади нас раздался новый голос. Я обернулась, да так и застыла.

На мгновение я увидела другого фейри – того, кого знала давным-давно. Мужчину с золотистыми волосами, которого я ненавидела так сильно, что ненависть испепеляла меня изнутри. Мужчину, который предал меня.

Прошлое и настоящее смешались, но потом я поняла, что передо мной не он.

В комнату вошел совсем другой фейри. Глаза немного крупнее, черты лица резче, а волосы короче, хоть и спускаются на плечи. А от одного серебристо-золотого крыла остался лишь неровный обрубок сустава.

Тем не менее против воли я сжалась и краем глаза заметила, как Кадуан бросил на меня обеспокоенный взгляд.

Мужчина приблизился, криво улыбаясь нам. Выражение его лица показалось мне глубоко несчастным.

– Судя по всему, я опоздал. Прошу прощения, если пропустил твое сообщение.

– Тебе, Меджка, не обязательно здесь находиться, – сказал Кадуан.

– Я твой заместитель. Я должен быть здесь.

Меджка подошел к столу, и при виде мучений лежащего на нем улыбка исчезла с его лица.

– Не слишком ли жестоко было оставить его в живых, только чтобы привезти сюда? – тихо спросил он, ни к кому, в частности, не обращаясь.

– Долг любого солдата – попробовать спасти товарища, – ответила Луия.

Стоявшая радом целительница посмотрела на нее с жалостью.

Даже я все понимала. Раненого уже не спасти. От его души разило гнилью.

– Друг, посмотри на меня. – Кадуан склонился над ним.

Глаза мужчины медленно открылись, как будто это движение стоило ему неимоверных усилий.

– Эла-Дар внеоплатном долгу перед тобой, – продолжал Кадуан. – Я никогда не забуду твой подвиг, совершенный ради нашего дома. Ты сделал жизнь нашего народа безопаснее. Ты понимаешь меня?

Мужчина едва заметно кивнул.

Дальше Кадуан заговорил решительно, но мягко:

– Сейчас ты умрешь. Не бойся смерти. Смерть – это дверь. Никто из нас не может последовать сегодня за тобой, но, переступая порог, ты будешь знать, что оставил по себе достойную память. Смерть – еще не конец.

Судороги мужчины прекратились. Даже агония, которую я ощущала в запредельном мире, утихла, словно убаюканная словами Кадуана.

– Не бойся, – тихо повторил Кадуан.

Мужчина сглотнул и кивнул. По окровавленным щекам катились слезы.

– Ты готов?

Тот снова кивнул.

Кадуан нагнулся к раненому и поднес ладони к его вискам:

– Благодарю тебя.

Тело мужчины сильно дернулось, а затем его конечности обмякли.

Меджка отвернулся.

Несколько секунд прошли в молчании. Кадуан выпрямился. Он не отводил взгляда от трупа на столе и не вытирал кровь с кончиков пальцев.

– Проследите, чтобы его семья была обеспечена. Скажите родным, что он погиб в бою. Им не следует знать, как он страдал.

– Возможно, жителям Эла-Дара стоит узнать, – возразила Луия. – Если они наконец-то поймут, на что способны люди, то потребуют повести их в бой с человеческой армией.

– Последнее, что нам сейчас нужно, – это чтобы отдельные наши соплеменники совершали необдуманные поступки и глупые ошибки в порыве гнева.