Книга Мать смерти и рассвета, страница 244 – Карисса Бродбент

В несколько длинных бесшумных шагов я пересекла комнату и прижалась спиной к дверному косяку. В руке я держала обнаженный клинок, готовая к атаке, если понадобится. Впрочем, я почти ждала, что Кадуан сейчас ударит сам. Вместо этого он просто указал на пустой стул напротив себя:

– Садись. Давай сыграем.

Мне была видна лишь часть профиля Ишки. По его губам скользнулакривая улыбка.

– Я давно не практиковался.

– Я тоже. У меня здесь нет достойных противников. Меджка играет ужасно. Этому тебе не удалось научить его.

– Я подвел Меджку во многих отношениях.

Ишка сел, а я отодвинулась подальше, чтобы меня точно не заметили.

«Убей его, – прошептал голос в глубине сознания. – Он не ожидает нападения. Он должен умереть. Пусть твое лицо будет последним, что он увидит».

Но я не двинулась с места. До слуха донесся стук мраморных фигур о деревянную доску.

– Ты пришел из-за Эзры, – мягко произнес Кадуан.

– Он мертв?

– Нет. Почему я должен наказывать его за поступок, совершить который явно пришло в голову не ему самому?

Тук-тук.

– Это ты придумал, – заявил Кадуан. – Необычайно глупый план. Ты не мог всерьез надеяться, что Эзра справится.

– Отчаянные времена требуют отчаянных мер, – сказал Ишка.

Тук-тук-тук: одна фигура съела другую.

– Ты действительно так сильно ненавидишь Эла-Дар?

– Я люблю Эла-Дар. Я помогал тебе строить эту империю.

– Но ты готов разрушить ее. И не пытайся доказывать, что добиваешься совсем другого. У тебя много недостатков, Ишка, но ты не глуп. Ты знал, что претензия Эзры на трон вызовет среди нас раскол, независимо от того, удастся ему занять трон или нет.

Долгое молчание.

Тук-тук.

– Я предпочту одну расколотую страну опустошенному миру, – наконец ответил Ишка. – Даже если сама мысль причиняет мне боль.

– Опустошенный мир, – медленно повторил Кадуан. – Ты бы назвал опустошением то, что люди сделали с моим Домом? Или то, что они сделали с Эф благодаря твоему предательству? Так ты понимаешь стремление к высшему благу?

Тук-тук-тук – с каждым ходом все громче.

– Больше всего в жизни я сожалею о том, как поступил с Эф. Я ценил свою верность Дому больше, чем верность другу. Я предпочел стремление моей королевы к власти великому балансу жизни. Я больше не повторю этой ошибки.

– А твой сын? Вот где было опустошение, Ишка. То, что с ним сделали, раздавило его. Ты ушел, не увидев масштабы трагедии. Или может быть, ты ушел, потому что не хотел их видеть.

– Кадуан, придержи язык. – Голос Ишки внезапно изменился, став холодным и смертоносным, как обнаженный клинок.

– Слишком похоже на правду?

– Меджка – единственное добро, которое я когда-либо приносил в мир. Сейчас я стараюсь ради него, и я надеюсь, что однажды он это поймет.

– Он стыдится тебя и будет стыдиться до самой смерти.

Тук-тук. ТУК. Кадуан забрал две фигуры, но Ишка даже не пошевелился, чтобы сделать ответный ход.

Я едва дышала, придвигаясь к балкону все ближе. Я могла бы оказаться рядом с Ишкой в мгновение ока. Он не успеет отреагировать, если я брошусь в атаку.

– Давай начистоту, – произнес Ишка. – Я пришел сюда, чтобы в последний раз просить тебя прекратить войну. Даже умолять.

– Я не намерен останавливаться, пока не достигну цели.

– Я помогал отстраивать город после падения Зороковых и своими глазами видел последствия войны между людьми и фейри.