Книга Поймать океан, страница 226 – Виктория Войцек

Я думаю, в ней, в этой маленькой булке, раз за разом все меньше искры, все меньше Маритар.

И когда-нибудь ее не останется вовсе.

Лишь Асин.

Как и любая аномалия, она гаснет, расходуя себя. Пусть и делает это довольно медленно. Сколько еще перерождений ее ждет? Два? Одно?

Быть может, однажды я даже увижу ее детей, таких же маленьких булок. А не бесконечные перерождения, в которых она раскрывает крылья слишком поздно – лишь надев форму со свободной птицей на груди.

Я знаю о тебе много того, чего знать не должен. Так Каррэ рассказывал, как в детстве ты мечтала поймать океан. Он не понимал зачем, ты никогда не объясняла, а может, с годами попросту забыла об этом.

Но тебе не нужно ловить океан, Асин.

Ты небо.

То самое, которое когда-то бросило меня, а теперь приняло обратно.

Я знаю, настанет момент, когда ты прочитаешь это. В одной из наших с тобой жизней. И испугаешься. Но не бойся – не меня точно.

Помни. Я. Тебя. Не. Подведу.

Наверное, сейчас ты растерялась и ничего не понимаешь. Не страшно, я и сам понимаю не до конца, а покидая Рыжую, и вовсе забываю. Так, к сожалению, работает моя голова. А вот ты забыть не сможешь. Тебя будто не касаются правила этого мира. Кроме одного: ты, к сожалению, искра. И я – как и кто угодно другой – не сумею этого изменить.

Когда-нибудь все переменится. Но мы непременно снова встретимся. Не забывай меня. И, эй, не меняйся!

А ты, Рыжая, исполни хотя бы последнюю мою просьбу. И дай ей эту тетрадь. Ведь она, с ее непомерным любопытством, когда-нибудь обязательно откроет твою дверь. И полюбит тебя так, как не смог полюбить я.

Прощай, Рыжая. И удачи.

И если вдруг я, вновь забыв, все же вернусь, не пытайся удержать меня, хоть тут поступи по совести.

Асин перевернула последние пустые страницы, поняв, что и сама за это время полностью опустела, закончилась, как вода в кувшине. Встала, покачиваясь на трясущихся ногах, смахнула слезы костяшкой указательного пальца и улыбнулась – с благодарностью Башне, выполнившей последнюю просьбу Вальдекриза. Внутри нарастали, слипаясь в большой уродливый ком, вопросы, задать которые было некому. Теперь ей казалось, что с Вальдекризом они не встретятся никогда. Не в этой жизни.

А где-то наверху пошли, затикали, радостно отщелкивая каждую секунду, огромные часы. Им вторили еще одни. И еще. Звук заполнил комнату, заглушая даже крики вездесущих чаек. Стало ощутимо холоднее, и Асин, быстренько убрав дневник на полку, где он и жил до этого, поежилась, растирая ладонями плечи. Рядом с ним она поставила бумажную лилию и крошечную деревянную книгу, взглядом поискав деревянного кита: он наверняка должен лежать где-то здесь. Бесконечная Башня молчала. Будто с самого начала и была немой. А в темных уголках, куда не падали лучи ослепительного солнца, вновь появилась паутина.

Скрипнула полка – и Асин вздрогнула от неожиданности. Предметы на ее глазах таяли в воздухе, оставляя лишь горстки пыли. Бесконечная Башня ветшала, умирая с каждым ударом сердца Асин, стихало тиканье множестваневидимых часов. А ворвавшийся порыв ветра принес, вместо привычной океанской свежести, запах гниения.

Тревога взбиралась, выпустив когти, вверх, по позвоночнику. Асин медленно обернулась на дверь, готовая в любой момент сорваться с места. Но что-то держало ее, не давало сделать и шага. Пока вкрадчивый женский голос не шепнул ей на ухо: