Книга Поймать океан, страница 214 – Виктория Войцек

– Что значит «да»? – возмутилась она – и Бесконечная Башня рассмеялась порывом ветра, скрипом шкафов.

А на страницах дневника Вальдекриз смотрел, как вырастает на месте маленького поселения то, что в будущем превратится в Рынок. Люди быстроосваивались, а он воровал их еду и одежду, не желая больше быть жрецом. Они не искали старого бога в новом мире. Вскоре они возвели церковь – первую деревянную постройку, где молились небу и океану. Вальдекриз залезал туда через окно, то и дело утаскивая всякие мелочи.

Люди сплотились. Сосед не подставлял соседа, желая урвать кусок пожирнее. Вальдекриз завидовал, ведь даже Дом Солнца не был на его стороне. Если он пропадал, Рыжая обижалась и демонстративно громко хлопала дверьми в минуты, когда он засыпал. Она разбрасывала тарелки, рвала книги – не трогала только дневник, даже в те моменты, когда очень сильно злилась.

Он стал надолго исчезать, чтобы прожить целую жизнь рядом с людьми, а затем возвращался в Дом Солнца, где коротал еще одну, а то и несколько, – пока о нем не забудут. Появлялся среди людей снова – на другом острове, под другим именем. Давно не Тьери Карцэ. Но еще не Вальдекриз. Он брал истории бродяг со страниц книг и придумывал себе легенды. А если ему вдруг не верили, находил способ сбежать, чтобы отсидеться в Доме Солнца – еще одну человеческую жизнь, тихонько подворовывая чужую одежду и продукты.

В затылке неприятно зудело. Асин, нахмурившись, прошлась по нему ногтями, но ощущение только усилилось. Оно проникало все глубже и сжимало невидимыми руками то сердце, то легкие, то желудок. Асин волновалась – она обещала скоро вернуться, но, вместо того чтобы побежать домой, лежала на полу Бесконечной Башни, читая записи, которых оставалось еще порядком.

– Мне правда пора, – сказала она, боясь, вдруг Рыжая как-то сотрет аномалию-дверь.

Но та, не желая слушать, зашуршала страницами – оставила позади появление Рынка и первые летающие суда, приют при церкви и изобретение крыльев, позволявшее людям исследовать соседние острова. Рыжая лишь чудом не рвала листы. Асин успевала замечать сочетания слов и предложения, но они исчезали так же быстро, как и появлялись.

– Я обидела тебя? – спросила она, устав от шуршания страниц. – Прости. Но не будь… – Звук будто стал громче, и Асин повысила голос. В очередной раз за этот короткий день. – Хватит! – Она пыталась докричаться до Рыжей. – Я не знаю, чего ты от меня хочешь! Я не Жрец Отца-солнце, я не могу услышать тебя. Но ты будто считаешь, что я должна понимать тебя и так. А я не понимаю. Я живу в обычном доме, которыйне умеет говорить. А еще он ничем в меня не кидает.

Но Рыжая продолжала листать.

– Что я должна здесь увидеть? – Не выдержав, Асин стукнула кулаком по полу. – Что?

Внезапно все замерло. Скрип и шуршание стихли, умолкли птичьи голоса. Дневник распахнул перед Асин мятое нутро, по которому плясали буквы. В самом верху страницы она увидела знакомые цифры: тогда она еще не родилась, а ее папе было от силы пятнадцать. Бумагу покрывали потемневшие со временем отпечатки и грязные разводы, бурые брызги напоминали россыпь веснушек. Но Асин понимала: если провести по ним мокрым пальцем, они оставят за собой ржавый след.

Сегодня мне встретилась странная девочка.

И никакого приветствия. Вальдекриз давно отказался от них. Это была очередная жизнь, которую он решил провести на Первом.