Книга Синий шепот. Книга 1, страница 68 – Цзюлу Фэйсян

Ее путь пролегал по цветочным полянам. Сражение и побег птицы Луань нанесли цветам долины непоправимый ущерб: земля растрескалась и была усеяна увядшими лепестками, хмельной цветочный аромат исчез. Одно только осталось неизменным: никто по-прежнему не бродил здесь по ночам.

Цзи Юньхэ вздохнула с сожалением. Запах цветов, прежде украшавших долину, обладал успокаивающим эффектом. Из их лепестков можно было добыть зелье, которое действовало не хуже снотворного. Жаль, что она не заготовила побольше курительных палочек: неизвестно, сколько лет придется ждать, чтобы цветы снова разрослись. Цзи Юньхэ расходовала палочки очень экономно. Если бы не желание увидеть Чан И, она ни за что не стала бы переводить драгоценные благовония на караульных.

Девушка недолго бродила по пустоши. Через какое‐то время она отправилась прямиком в новую темницу, куда поместили тритона. По пути Цзи Юньхэ не встретился ни один покоритель демонов, ей даже не пришлось пускать в ход никаких уловок, чтобы укрыться от посторонних глаз. Сперва Цзи Юньхэ испытала облегчение, но вскоре ее одолело любопытство, которое со временем усилилось. Тритона должны были беречь как зеницу ока. Один раз ему удалось бежать. Почему Линь Цанлань не выставил стражу?

На подходе к темнице любопытство сменилось легкой паникой. Отсутствие стражи и решение Линь Цанланя поместить приемную дочь под домашний арест породили в голове Цзи Юньхэ смутную догадку, но девушка не желала верить, что такое возможно, и изо всех сил гнала дурные мысли прочь.

Рядом с темницей никого не было. На трясущихся ногах Цзи Юньхэ поспешила внутрь. Свет факелов, воткнутых в каменные стены, метался из стороны в сторону. Эхо торопливыхдевичьих шагов разносилось по мрачным пустым коридорам. Наконец Цзи Юньхэ спустилась в подземелье, сплошь оклеенное желтыми талисманами с заклинательными надписями, способными подавить силу любого демона.

В промозглом каземате находились двое: Линь Хаоцин, сжимавший в руке нож, и пригвожденный к стене окровавленный Чан И.

Со сверкающего лезвия ножа на пол капля за каплей стекала вязкая кровь. Стальные кандалы, сковавшие руки и шею Чан И, крепились к стене, не давая тритону упасть. Его кожа сияла ослепительной белизной. Серебристые волосы свисали вниз, заслоняя лицо. А гигантский рыбий хвост… пропал. Рассеченный надвое, хвост медленно-медленно, постепенно-постепенно принимал форму человеческих ног.

Цзи Юньхэ застыла у входа в камеру. Девушке вдруг почудилось, что теплая кровь исчезла из ее жил, по животу разлился ледяной холод, который добрался до спины, взбежал по позвонкам, проник в голову и выстудил ее изнутри. Цзи Юньхэ побледнела.

– Чан И, – запинаясь, позвала она дрожащими губами.

Никто не ответил. Голова тритона склонилась на грудь, точно у мертвеца. Прежде под любыми пытками Чан И всегда пребывал в сознании, теперь же он совершенно лишился чувств. Голос Цзи Юньхэ не помог тритону прийти в себя, зато побудил Линь Хаоцина обернуться.

Молодой господин не удивился при виде сестры. Он встряхнул ножом, и с лезвия брызнула густая алая кровь. Несколько капель упало к ногам Цзи Юньхэ, а еще несколько – на подол ее платья. Кровь моментально впиталась в ткань, раскрасив подол ярко-красными пятнами. Линь Хаоцин равнодушно вложил нож в ножны.