Книга Отпускай, страница 159 – Ольга Сурмина

Меньше чем через пол часа послышалась ходьба. Человек явно торопился, и вскоре возле дома показался высокий мужской силуэт. Фастер прищурилась и сжала кулаки. Штайнер раздраженно открывал входную дверь, затем вошел внутрь. Однако, меньше чем через минуту, вышел. Что-то напряженно бубнил себе под нос, и явно с трудом держал себя в руках. Нервно топал ногой, пока копался в телефоне, собирался уходить прочь.

— Нейт. — Девушка сложила руки на груди. — Привет.

Он замер. Затем медленно повернул голову к кусту. Брови поднимались высоко на лоб, а губы искривлялись в нервной улыбке.

— Эмма. — Штайнер выдохнул, и стал медленно подходить. — Не сиди на земле, опять простынешь. Что ты тут делаешь?

— Да так. — Во взгляде читалась злость. — Почему ты здесь? Куда направился?

— Забыл дома важную вещь. — Нервная улыбка становилась все более фальшивой. — Вернись, пожалуйста, в дом, заболеешь же. Мы еще это-то до конца не пролечили…

— Нейт. — Она прищуривалась все сильнее. — Какого черта происходит? Ты как-то узнал, что меня нет дома, и прилетел возвращать в постель? Или что, скажешь, опять совпадение?

— Да. — Взгляд становился стеклянным. — Пожалуйста, идем в дом. Не придумывай себе никаких теорий заговора.

— А что за вещь, которую ты забыл дома? — Эмма аккуратно поднялась, держа в руках плед.

— Телефон. — Лицо становилось похожим на восковое.

— М. Наверно, не только телефон. Еще чертежи плотины, которую ты строил. Еще, возможно, семью, которую ты спрятал. У тебя есть семья, Нейт? — Девушка сворачивала ткань вчетверо, пока прикрыла глаза. — Мне все равно. Просто пугает, что ты, возможно, следишь за мной. Ты следишь? Когда это началось?

— У меня нет никакой семьи, я люблю тебя!! — Едва не рявкнул Штайнер, но тут же взял себя в руки. — Тебя ввели в заблуждение. У меня нет семьи, помимо моей Эммы, и никогда не было. Относительно плотины… я не хотел тебя втягивать в это, там ничего особенного, но могу объяснить, раз так. И я не слежу за тобой. Просто ты, когда на тебя все свалилось, стала сомневаться во мне, это естественно. Начала искать взаимосвязи там, где их нет. Это пройдет, когда нервозность схлынет…

Она печально улыбнулась. На восковом лице человека, что стоял напротив, не читалось ни одной эмоции. Отчего-то Фастер ему не верила. Ни одному слову, включая фразу «я люблю тебя».

Потому что когда-то она это уже слышала.

— Я не говорил про плотину, потому что это был совсем неприбыльный, тяжелый проект. — Нейт сел за кухонный стол и прикрыл глаза. — Мне приходилось работать с промышленными альпинистами, и не хотелось, чтобы ты нервничала из-за этого. Все в прошлом, этот проект закрыт, и больше подобных не будет. Я обещаю.

— Неприбыльный госзаказ? — Эмма прищурилась, и медленно присела на противоположный стул. Какая рафинированная, жирная ложь.

На самом деле она не знала, как врал Штайнер. Понятия не имела, но сейчас всем нутром чувствовала, что врал. Что на любой вопрос найдет изворотливый, логичный ответ, который будет звучать как правда, но не будет ею являться.

Он чуть-чуть улыбался. Вежливо и натянуто, словно объяснял математику ребенку. Снисходительно опускал брови всякий раз, когда в голосе звучали успокаивающие ноты. Пытался все замять.

— Мы едва вышли в ноль с отведенным бюджетом. Когда берешь госзаказ, никогда не знаешь, обогатишься на нем или прогоришь. Цены фиксированные, и выбить из государства больше, чем на проект закладывалось… практически не реально.