Книга Ее бешеные звери, страница 212 – Э. П. Бали

— Используйте свой телекинез, — мягко говорит Лайл, наклоняясь, чтобы заглянуть Минни в лицо. — Так будет аккуратнее для ее тела.

Мы вчетвером берем себя в руки, и Сабрина, Стейси, Коннор и я используем наш коллективный телекинез, чтобы поднять Минни в воздух и бережно отнести ее в общежитие. Лайл крадется вслед за нами до самой нашей комнаты, где мы укладываем Минни на кровать.

— Согрейте ее, — говорит Лайл, стоя в дверях.

Мы не говорим, что Коса уже сообщил нам об этом.

— С ней все будет в порядке? — спрашивает Стейси, заламывая руки, когда я забираюсь в кровать Минни и прижимаю ее к своей груди. Ракель скидывает обувь и садится в ногах, натягивая на нас покрывала.

— Она дрожит! — восклицаю я в панике, наблюдая, как моя лучшая подруга сворачивается в позу эмбриона рядом со мной, дрожа, словно от холода.

Тереза кладет руку на голову Минни, проверяя температуру.

— Я никогда с таким не сталкивалась.

Сабрина подходит к панели на стене, чтобы увеличить температуру в комнате.

— Это не поможет, — тихо говорит Лайл. — Ее выздоровление теперь зависит только от нее, — и с нежностью, от которой у меня слабеет сердце, Лайл подходит к алтарю Минни и чиркает спичкой. Он зажигает свечу и поджигает ароматическую палочку, вставляя ее в подсвечник в виде полумесяца.

— О Богиня, — произносит Стейси хриплым голосом. — Почему она никогда не говорила нам, что она его регина?

— Я ее совсем не виню, — говорю я мертвым и пустым голосом. — Ты его видела? Я бы сделала…

Но я ведь сделалато же самое. В настоящее время я делаю то же самое. Стейси смотрит на меня влажными глазами и кивает.

— Да, я понимаю.

Лайл поворачивается, чтобы посмотреть на меня, пока я отчаянно цепляюсь за дрожащее тельце Минни. Его янтарные глаза мерцают, отражая какую-то мысль, и у меня в голове возникает вопрос: думал ли он когда-нибудь об этом? Думал ли кто-нибудь из них официально отвергнуть меня?

Несмотря на то, что они пытались передать меня моему отцу с твердым намерением убить, они никогда не били меня так, как Титус ударил Минни и заставил ее истекать кровью. Они никогда не кусали меня, чтобы причинить вред. Они также не унижали меня публично. Они были злодеями с… принципами.

Затем, к моему удивлению, заместитель директора подходит к кровати. Тереза отходит в сторону.

Минни бессознательно напрягается в присутствии другого анимуса, и я задерживаю дыхание. Но Лайл лишь нежно проводит костяшками пальцев по моей щеке, и его голос становится тихим и хриплым, как будто он разговаривает сам с собой.

— Береги ее. Напомни ей, ради чего она должна жить.

Я поворачиваюсь к своей лучшей подруге, бормоча что-то в ее волосы и надеясь, что она меня слышит.

— Ты важна, Минни. Ты важна для меня, и ты важна для всех нас. Я даже думаю, что ты важна для Дикаря. Он неравнодушен к тебе, ты знала? Возможно, это из-за волшебного хлеба, или, может быть, из-за того раза, когда ты повалила его на землю, чтобы спасти меня.

Ракель и Коннор тихо смеются сквозь слезы.

Я крепче прижимаю свою подругу к груди и молюсь.

Глава 66

Лайл

Десять лет назад

Вполне уместно, что моя брачная метка спустилась с небес в пролитую кровь и горела в ней, неудержимая и необузданная, несмотря на окружающую ее тьму.

Я ползу на четвереньках по красной пыльной земле, как животное, спасающееся от неизбежной смерти, и вдруг вижу какое-то мерцание. Это лужа крови, достаточно глубокая, чтобы она еще не свернулась и не высохла в суровом зное пустыни. Я подползаю к ней и смотрю. В ней отражается не что-то чужеродное, а я сам. На моей человеческой плоти появился только что выкованный в звездном горниле и запечатленный на новой коже череп, окутанный пятью лучами света.