Книга В твой гроб или в мой?, страница 30 – Жаклин Хайд

Я кладу устройство в карман, чтобы изучить позже.

— Зачем мне вообще писать тебе письмо по этой штуке, если у тебя суперслух? Похоже на пустую трату времени.

— Может быть, Влад, ради приличия? И это не письмо. Боже милостивый, у меня нет времени на эту чушь. Вот ее багаж.

Тяжелый розовый чемодан опускается на стол.

Дойл вопросительно поднимает бровь, но я игнорирую его, начиная рыться в ее вещах и хмурясь.

— Спасибо, что забрал его из аэропорта, Дойл, — передразнивает он, как избалованный ребенок. — О, нет проблем, Влад, — говорит он, прежде чем закатить глаза. — Ты можешь, по крайней мере, соблюсти приличия и поблагодарить кого-то, когда он нарушает кучу законов ради тебя, придурок.

Он продолжает дуться, скрестив руки на груди.

— С чего бы мне говорить тебе спасибо?

Кажется, вся ее одежда ничего не прикрывает. Я поднимаю какую-то странную черную бечевку.

— Что это?

— Это бикини. Хотя не понимаю, зачем оно ей понадобилось в Румынии в разгар зимы.

Странно. Зачемей специально брать с собой что-то такое… откровенное?

— А это?

Я держу розовое устройство между большим и указательным пальцами.

Дойл смеется и качает головой.

— Предлагаю тебе быстро научиться пользоваться Google на новом мобильном и искать по ключевым словам, например, девайсы для женского удовольствия.

Что за чертовщина…? В наши дни женщины используют такую крошечную вещицу для удовольствия?

Мои губы сжимаются в гримасе.

— Почему он такой маленький?

— Это просто мое бредовое предположение, но, сомневаюсь, что Обри с пониманием отнесется к тому, что ты берешь ее… вещи.

Мои ноздри раздуваются.

— Если ты скажешь ей хоть слово об этом, я изобрету новые способы убить тебя.

Я нажимаю на кнопку, и вещица начинает вибрировать в моей руке. Смотрю на Дойла, который ухмыляется моему невежеству.

— Ни единого слова, — говорю ему.

Снова нажимаю, чтобы выключить устройство, но оно начинает вибрировать с пугающей скоростью. Еще раз, и начинается новая вибрация. Оно пульсирует!

— Боже мой, это так быстро.

Я неловко выключаю эту чертову штуковину и кладу ее на стол.

Дойл кивает, подпирая рукой подбородок.

— Знаю. Разве не увлекательно? Я почти все время был рядом, но не погряз в невежестве, как некоторые. Большинство из нас приспособились — Фрэнк, например.

Легкий аромат ягод исходит от ее одежды, когда я захлопываю чемодан. Я жалок.

Кстати о Франкенштейне…

— Один из продавцов магазина Фрэнка был груб с нашей гостьей сегодня. Это плохо отразится на твоем маленьком бизнесе. Дважды убедись, что он немедленно его уволит, не хочу, чтобы к старости он стал мягкосердечным.

Дойл садится напротив стола, у которого я стою, и вопросительно выгибает бровь.

— Итак, теперь мы диктуем Фрэнку, как управлять его бизнес-империей, и ты хочешь, чтобы он уволил одного из своих сотрудников из-за Обри?

— Именно. Я позвонил ему, пока был там. И не забудь сказать ему, что его солнцезащитный крем отвратительно пахнет, — ворчу я.

— Почему бы тебе не попробовать позвонить самостоятельно на новом телефоне? — настаивает Дойл.

Я касаюсь экрана телефона и показываю на маленькую игрушку Обри.

— Эти штуки тоже есть на Etsy? Что, черт возьми, такое Etsy?

— Вот, я скачаю его для тебя. Это место, где люди продают свои товары онлайн.Я долго пытался заставить тебя идти в ногу со временем, а все что для этого понадобилось — одна женщина. Это действительно кажется мне странным.