Книга Как повываешь?, страница 19 – Жаклин Хайд

Он снова охает и поворачивается на стуле лицом ко мне.

— Этого не может быть — Коннор всегда был добр ко всем. Не понимаю, почему вы так часто ссоритесь.

— Уверяю тебя, Джордж, он ненавидит меня до глубины души.

Пожилой мужчина хмурится, отчего на лбу возникают глубокие морщины, прежде чем лицо разглаживается в кривой улыбке.

— Знаешь, что говорят о любви и ненависти. Он одумается.

Я хмыкаю.

— Какое бы сватовство ты ни планировал между мной и мистером О’Дойлом, можешь остановиться, потому что скажу сразу — этого не будет.

Джордж громко хохочет, и Фифи запрыгивает к нему на колени, уничтожая завтрак и вылизывая тарелку дочиста. Радостно извиваясь, собака пытается увидеть, чему радуется хозяин, и Джордж прижимает Фифи к груди, слегка поглаживая мягкий светлый животик.

— Есть еще новости о пекарне?

Я тяжело вздыхаю.

— Нет.

После развода я долго не могла решить, чего хочу, но когда полгода назад старая бабушкина пекарня была выставлена на продажу, я начала копить деньги, чтобы выкупить ее. Над ней есть старая квартира, и она идеально мне подойдет. Еще два месяца, и у меня будет первоначальный взнос и достаточно средств, чтобы купить все остальное, необходимое для запуска. Мне предстоит большая работа в одиночку, но я думаю, что через год или два смогу нанять кого-нибудь в помощь.

— Ох, иууу. Хочешь, я взгляну? Может быть, покажу Феликсу? Он неплохо разбирается в цифрах.

— Как у него дела? — спрашиваю я, отвлекая внимание от себя и пекарни. Я знаю, что Джордж хочет как лучше, но это то, что я должна сделать сама, и хотя я уверена, что его бывший муж знает свое дело, это моя ответственность.

— Он в порядке. Думаю, скоро он выйдет на пенсию, — его лицо краснеет, а на щеках появляются ямочки от улыбки.

Мой взгляд смягчается.

— Это так мило.

— М-м-м. Не позволяй мистеру О'Дойлу довести себя до такого состояния. Я не знаю, что на него нашло. Если бы ты позволила мне просто поговорить с ним… — улыбка Джорджа сменилась хмурым взглядом, и это почему-то делает его только симпатичнее.

Я качаю головой, поднимая руку, чтобы остановить его, прежде чем у него появятсядругие идеи насчет разговора с Коннором обо мне.

— Нет, Джордж. Я все улажу.

Чеки выписывает Влад, а не мистер О’Дойл, так что это вообще не имеет значения. У меня есть работа, и как только эти два месяца закончатся, я скажу Коннору, куда именно ему стоит пойти. До тех пор я буду вести себя наилучшим образом.

— Хорошо, дай мне знать, если передумаешь, — он хихикает.

— Буду иметь это в виду, — бормочу я и двигаюсь, чтобы взять пустое блюдце Фифи и поставить его на поднос с едой.

— Я вернусь позже, чтобы забрать угощения для Фифи, прежде чем мы отправимся в путь, — говорит он, взмахнув рукой.

— Звучит неплохо.

Я провожаю Джорджа, придерживая дверь для него и Фифи, и возвращаюсь к огромному столу, покрытому длинной скатертью бордового цвета. Столовая массивна, с большим стрельчатым окном на главной стене, огромным зеркалом на боковой стене и художественной росписью с изображением вазы с фруктами на другой. Богатые люди такие странные.

Ветер свистит сквозь небольшую щель в оконной раме, и я подхожу к ней, держась за камень, закрывающий стекло. Эти штуки такие огромные — если бы оно было открыто, я бы точно выпала. Я смотрю на внутренний двор и большой лабиринт живой изгороди за ним, в воздухе чувствуется весна, и зелень начинает проклевываться.