Книга Перепрошит тобой, страница 38 – Жаклин Хайд

Я припоминаю, что видела тот детский фонд, о котором он говорит, и он не был в составе той самой DB, черт бы побрал его терминологию.

— Ты лжешь. Я знаю, что не трогала детский фонд, я даже помню, что видела его, — говорю я.

— А кто докажет, что я вру? — парирует он, приподнимая бровь.

Я замираю.

— Ты отправишься со мной, чтобы быть под рукой, когда Микаэлю потребуется твоя помощь, и ты будешь выполнять любой мой приказ. Ты будешь есть и спать, когда я скажу, одеваться, как я скажу, и работать, когда я скажу, — продолжает он.

— Что? Погоди, ты же не серьезно? — я задыхаюсь. Этот чувак совсем съехал с катушек.

Я с силой выдавливаю фальшивый смешок, почти разваливаюсь в кресле, перекинув ноги через подлокотник, и улыбаюсь ему.

— Ну ты и шутник, — говорю я, хотя пульс уже бешено колотится, опережая даже колибри.

Я не припомню, чтобы в жизни мне было одновременно так страшно и так возбуждающе, как когда он подходит ближе к креслу, загораживая мне путь.

Он смотрит на меня безжизненным взглядом, поглаживая пушистого серого кота.

— Подчинись мне сейчас, или я уничтожу тебя и всех, кого ты когда-либо любила, и все, что было тебе дорого, — говорит он, и эти слова вгоняют последний гвоздь в гроб моей души, сжимая меня словно тисками. За окном бьет молния, отчего я подскакиваю на месте, чуть не выпрыгивая из кожи. Свет вспыхивает, очерчивая силуэт Фрэнка,делая его еще более крупным и зловещим, чем прежде.

— Извини, но я плохо переношу заточение. И какую бы красивую комнату ты ни подобрал, тюрьма всегда останется тюрьмой, — говорю я, поднимаясь на ноги, чтобы потянуться к Эдгару.

Фрэнку почти не нужно двигаться, чтобы отодвинуть его чуть дальше, вне пределов моей досягаемости.

— Чтобы мы поняли друг друга: ты заплатишь за содеянное, а значит, будешь работать на меня ровно столько, сколько я сочту нужным, — заявляет он. — Видишь ли, мисс Креншоу, мне не нужно запирать тебя в комнате или тюрьме, потому что, если тебя не окажется там, где мне нужно, в нужный момент… Потеряешь и жизнь, и работу, потому чтотеперь это одно и то же.

Он поворачивается и направляется к двери, а я все еще не могу прийти в себя.

— Итак, каков твой выбор, мисс Креншоу? — спрашивает он.

Тяжело признать поражение, но раз мне не оставляют выбора, я определенно использую свой козырь, во что бы то ни стало.

— Куда едем, босс? — спрашиваю я.

Я молча следую за ним в лифт, по дороге вниз втайне размышляя, не было ли у него каких-то дополнительных протоколов, чтобы поддерживать работу здания. На моем лице появляется недовольная гримаса, когда я вижу радужное сияние — фонтан перед Talbot Global работает так, словно все идет своим чередом. Свет льется каскадом по всему пространству, проникая сквозь стеклянные стены и двери холла. Когда мы достигаем инкрустированных серебром дверей главного входа, мне хочется рухнуть на пол, как ребенку, закатившему истерику, при виде того, как моего кота грузят в машину.

— Эй! — кричу я, но меня быстро зажимают между Фрэнком и его головорезами. Я пытаюсь прорваться туда, куда уносят Эдгара, но меня останавливает сам большой парень. Похоже, мне предстоит ехать с этим мудаком, нравится мне это или нет.

Я замираю, как олень в свете фар, когда в глаза бьют вспышки фотокамер. Я пытаюсь понять, откуда исходит весь этот шум, но не успеваю, как люди начинают кричать, и в мою голову врывается самая безумная, самая отчаянная афера всех времен. Это просто пиздец какой-то.