Книга Перепрошит тобой, страница 25 – Жаклин Хайд

После того как я отследила все, что им было нужно, они засуетились как пчелы, так чтоя могу немного расслабиться. Ну, насколько это вообще возможно в положении заложницы. Никто даже не шелохнулся, когда я сказала, что схожу вниз перекусить.

Впрочем, половина команды схватила куртки и ушла, как только я нашла местонахождение пары складов, которые плохие парни держали в секрете.

Бруно и Неро оставили меня под присмотром Микаэля с утра, но как только я обнаружила груз, они тоже практически испарились.

Я останавливаюсь у огромной тарелки с печеньем под стеклянным колпаком, стоящей на бежевой каменной столешнице, и моя губа презрительно вздергивается.

Кому-то серьезно нужно задуматься о смене дизайнера.

Все в этом месте ощущается так, будто они слушали советы консультанта из мотеля «Шестерка»²¹ и, к несчастью, слишком уж вдохновились.

Я иду на цыпочках с глазами настороже, хотя прекрасно знаю, что здесь никого нет. Комната погружена во тьму, и лишь панель лифтовых дверей светится. Пробираюсь к холодильнику, и волнение нарастает, когда я замечаю на нем огромную электронную панель. Сердце уходит в пятки. Боже правый, держу пари, с этой штуки и позвонить можно.

Мои руки начинают дрожать. Я потираю их, затем сжимаю в отчаянии и оглядываю комнату, проверяя, закрыты и неподвижны ли двери лифта, из которого я только что вышла. Я набираю номер своей лучшей подруги, скрестив пальцы и пританцовывая на месте от того, как же яро я желаю, чтобы она ответила.

— Давай же, давай, Обри, возьми трубку! — шепчу я, молясь, чтобы какая-никакая лучшая подружайская связь каким-то чудом подсказала ей, что я очень-очень сильно нуждаюсь в ней прямо сейчас. Поначалу было даже кстати, что на кухне так темно, это скрывало меня, но теперь это кажется зловещим, потому что последнее, что мне нужно, — это чтобы меня поймали за разговором по телефону.

Я начинаю спрашивать себя, что будет, если это произойдет, но тут же обрубаю эти мысли. Ни за что на свете я не добавлю «что бы сделал Фрэнк Штейн» в свой список поводов для беспокойства.

Мои губы дрожат, когда гудок повторяется, и рыдание застревает в горле, когда эмоции угрожают захлестнуть меня. Я так сильно скучаю по Обри. Кажется, будто я не видела ее целую вечность.

— Алло? — наконец произносит моя лучшая подруга, и в груди взмывает ликование.

— Боже мой, Обри, — выдыхаю я, шепча в панель холодильникаи снова бросая взгляд на двери лифта. Я почти уверена, что у Микаэля найдутся слова насчет пользования телефоном, учитывая, что я, вообще-то, похищена, но пока кота нет…

— Привет, я как раз собиралась тебе позвонить. Ты что, сменила номер? — спрашивает она, словно это обычный дружеский звонок.

— Послушай меня, Обри. Я в Нью-Йорке, — говорю я, и из холодильника раздается визг.

— Тшшшш! — одергиваю я ее.

— Что? — спрашивает она, и по голосу слышно, что она в полном недоумении, но по крайней мере переходит на шепот.

— Я в Talbot Global, подруга, Фрэнк Штейн, он…

— О боже, Берни, я же говорила тебе прекратить копать про него, — говорит она, и я слышу, как захлопывается дверь.

— Слушай внимательно. Я не копала на него, клянусь, — говорю я ей. — То есть, не копала снова, не с тех пор, как немного изучила его, когда искала инфу про Влада. Не за что, кстати. А потом он похитил меня и…