Книга Перепрошит тобой, страница 132 – Жаклин Хайд

— Мы прилетели на джете сегодня рано утром, потому что я не умолкала об этом, а Влад хотел сделать меня счастливой. О боже! Только посмотри на себя, — говорит моя лучшая подруга и прищуривается, когда осматривает меня с отвисшей челюстью.

Она берет меня за плечи, и ее красный взгляд сменяется обычным синим оттенком, прежде чем глаза наполняются слезами. Она снова обнимает меня, на этот раз, к счастью, гораздо нежнее.

— Слава богу, у тебя не кровавые слезы. Ладно, а почему ты плачешь? В чем дело? — спрашиваю я, переминаясь на каблуках, пока она обнимает меня.

— Ну, ты же его пара, да? Это самое крутое, что могло случиться, Берни, боже мой, у меня наконец-то будет с кем поговорить об этом. О боже, мы и правда будем подругами навечно, — говорит она смеясь, но затем снова начинает рыдать.

Мои глаза расширяются от шока, я неловко похлопываю ее по спине в утешении.

Пара?

— Пара? — я смотрю наФрэнка и качаю головой, давая понять, что мы обсудим это позже.

— Я так переживала! Влад ведь такой старый, знаешь ли, и он говорит, что вскоре я, по сути, стану бессмертной. О боже, Берни. Я не хотела быть бессмертной без тебя, а теперь не придется, — рыдает она.

Суперспособности и бессмертие звучат круто, не буду врать, но ему следовало сказать мне об этом раньше. Через меня прокатывается волна решимости, и я понимаю, что она не моя. Пока Обри переживает свои маленькие эмоции, я прижимаю руку к животу. Пока изумление течет по мне, я каким-то образом чувствую внутри эмоции Фрэнка, и там же есть ощущение покоя и утешения, плотно свернутое, но самое явное из всех — решимость. Это, на самом деле, довольно приятно.

Наши взгляды встречаются, и на его лице мелькает тень уязвимости, прежде чем он поворачивается к моей подруге.

— Обри, рад видеть в добром здравии, — говорит Фрэнк, приподнимая бровь при виде ее трансформации, пока я с трудом отлепляю ее от себя.

Я беру ее за руки и улыбаюсь тому, что она осталась собой, но выглядит более сияющей. Ее волосы ярче, а кожа словно светится изнутри. Она выглядит потрясающе.

— Если ты когда-нибудь причинишь ей вред, я прикончу тебя, — рычит она в ответ Фрэнку, превращаясь из красавицы в фурию за доли секунды.

Я удивленно моргаю, но у меня нет времени среагировать на ее вампирскую выходку, как она уже снова обвивает меня рукой и притягивает к себе.

— Он сделал тебе больно? — шепчет она мне прямо в ухо, не открывая рта.

— Нет, — фыркаю я со смехом.

— Обри? — доносится из дальнего конца коридора характерный румынский акцент.

Я наклоняю голову, все еще в объятиях Обри, и вижу Влада, приближающегося по коридору в черном костюме и галстуке, его взгляд прикован к ней, и за ним следует целая свита.

— Смотри, кого я нашел, — говорит он, кивая за спину и улыбаясь ей.

Обри отпускает меня, чтобы встретить его, а я морщусь, разглядывая людей, идущих за ним, и замечаю, насколько неестественно землисто выглядит их кожа в вечерних нарядах, а глаза запавшими.

— Эй, а это разве не мистер Джекман? — спрашиваю я, узнавая его в конце группы.

— Он самый, — откликается Ребекка, появляясь позади с Бруно и недовольным Неро.

Я наблюдаю, как Неро направляется к репортеру, все еще лежащему на полу, и подхватываетего за шиворот. Тот стонет, когда его уносят.

— От них странно пахнет, и их сердцебиение совсем не такое, каким должно быть, — объявляет Влад, обвивая рукой талию Обри в ту же секунду, как оказывается рядом с ней.