Книга Все проклятые королевы, страница 82 – Паула Гальего

— Я думала, что мне не придётся тебя умолять.

Я не вижу, но чувствую, как на его лице появляется победная, дерзкая улыбка — вся из чистой уверенности.

Его пальцы нащупывают другое колено, мягко берут его и укладывают на своё второе плечо. Кириан склоняется надо мной с мучительно медленной, безупречной уверенностью.

— Я собираюсь вернуть тебе это, — предупреждаю я его.

Я приму это. Сладкую, деликатную пытку. А затем верну её тебе втрое.

Его смех разливается эхом по моей коже, и его горячее дыхание оказывается так близко к моему клитору, что я невольно закрываю глаза и поднимаю бёдра ему навстречу.

— Ммм… Я на это и рассчитываю.

Кириан скользит руками вниз по моим бёдрам, крепко хватая меня за ягодицы, словно прикрепляя к кровати.

Он целует меня чуть ниже пупка, потом ещё ниже и ниже. Это короткие, почти невинные поцелуи, которые кажутся издёвкой, пока его пальцы впиваются в мои бёдра, а его дыхание дразнит кожу, заставляя меня трепетать.

Я пытаюсь извиваться, двигаться, но он напомнил мне, что мне некуда деться. Грубая кожа его брони скребёт мою обнажённую кожу ног.

Он на мгновение отстраняется, ловит мой взгляд, и на его губах играет самодовольная, насмешливая улыбка — та самая, которую я так жажду почувствовать на себе. Затем он снова склоняется и, на этот раз, оставляет поцелуй на внутренней стороне моего бедра, вырывая из меня стон разочарования, который, похоже, доставляет ему несказанное удовольствие.

Он жалеет меня — или, возможно, сам устал ждать — и этот единственный поцелуй становится последним предупреждением, прежде чем он полностью погружается между моими ногами, увлекая меня в водоворот наслаждения. То, как он это делает… Это лучше, чем я могла себе представить, лучше, чем я мечтала.Гораздо лучше, чем тогда, когда Ингума использовал мои сокровенные желания, мои мечты и надежды, разрушая их в кошмаре.

Я цепляюсь за простыни и не двигаюсь, но только потому, что Кириан держит меня, словно в плену, между своими руками, скрытыми под кожаными нарукавниками. Его ритм замедляется на мгновение, и он лениво проводит языком до самого центра клитора, издавая глубокий, хриплый стон, когда ощущает, как я содрогаюсь.

Его рука поднимается вверх по моему телу, жадная, и его пальцы обхватывают мою грудь, погружаясь в мягкость кожи с упоительной, почти болезненной нежностью, пока он продолжает своё сладостное пиршество.

Я больше не выдерживаю и хватаю его за затылок, за волосы, умоляя:

— Кириан, хватит. Я не могу… Я не смогу… — Я прикусываю губы, но это не останавливает звук, который должен был бы меня смутить.

Он сияет от удовольствия, полностью зачарованный.

— Я не остановлюсь, — бормочет он, и его голос, звучащий между моих ног, грозит разорвать остатки моего рассудка. — Разве что ты действительно этого захочешь… Но ты не хочешь.

Его улыбка обжигает.

— Не хочу, чтобы ты останавливался, — выдыхаю я, голос дрожит. — Хочу, чтобы ты поднялся ко мне.

— Да? И что ещё?

Он говорил, что не заставит меня умолять. Ублюдок…

— Мне нужно, чтобы ты был внутри меня. Сейчас.

Кириан издаёт глубокий, весёлый смех, и вновь запечатывает меня в своих губах. Когда мне уже кажется, что он полностью проигнорировал мои слова, одна его рука отпускает меня, и он медленно, словно с задумчивостью, вводит два пальца внутрь.