Книга Все проклятые королевы, страница 58 – Паула Гальего

Я качаю головой, чтобы избавиться от этих мыслей, и подхожу к балкону, где Кириан сидит на краю, опираясь грудью на одну из деревянных балок, а ноги свисают вниз.

Он тоже в тунике, не совсем застёгнутой, так что её края открывают грудь, на которой теперь осталась только шрам, прочерчивающие его татуировки.

— Привет, — говорит он.

— Привет, — отвечаю я.

Я останавливаюсь на секунду.

— Ты голодна? — нарушает молчание он. — Я заказал ужин.

Он указывает на поднос, который я не заметила. Там рис, какое-то мясо, тушёное с овощами, фрукты и что-то, что я не могу разглядеть отсюда.

Мой живот урчит от одного только вида, и я сажусь рядом с ним. Мне не хочется считать это ужином; скорее, это ранний завтрак. Должно быть, уже поздно,очень поздно.

В деревне почти нет света; горят только несколько фонарей на улицах и красивые сады Сулеги. Остальное — тьма и звезды.

— Ешь, — говорит он, сдвигая поднос так, чтобы он оказался, между нами. Я тоже подхожу к балкону. — Пересечь гору было сложно, но, возможно, мы ещё не дошли до самой трудной части. Тебе придётся снова стать ею. Тебе нужно будет сыграть роль, и, возможно, от тебя потребуют…

У меня скручивает в животе.

— Молчи, — прошу я. Кириан замолкает, я провожу рукой по вискам. — Я понимаю. Сейчас я просто хочу… хочу…

— Хорошо, — быстро отвечает он. — Ешь. Тушёное мясо не ахти, но оно ещё тёплое, и тебя насытит.

Он улыбается мне, этой простой и очаровательной улыбкой. Я хочу ухватиться за неё, и именно это я и делаю. Я сосредотачиваюсь на еде и молча разделяю её с ним, пока не доходим до десерта, и Кириан притворяется, что ему не нравится вареник с персиковым джемом, хотя он на самом деле вкусный, и он оставляет его мне.

— Расскажи, кто ты, Одетт, — просит он, в полумраке балкона.

— Ты же знаешь, кто я, — отвечаю я.

Кириан качает головой. Тёмный локон, не заплетенный в хвост, касается его щеки, когда он двигает головой.

— Скажи, где ты родилась, где выросла. Расскажи, кто купил тебя у твоих родителей. Расскажи, каким был Элиан.

Элиан.

Упоминание его имени причиняет мне острую боль в сердце.

— Ты помнишь его, — удивляюсь я.

— Ты говорила о нём, когда ведьмы наложили на тебя проклятие в Лиобе.

И он не забыл. После всего, что случилось в тот день, после всего, что мы сделали, он запомнил это имя… потому что слушал.

— Он был моим лучшим другом, — тихо признаюсь я. — Он тоже был частью той же организации, которая послала меня заменять Лиру. Нас называют Воронами, а организацию — Орденом.

Это имя, это упоминание заставляют его глаза заблестеть от любопытства.

Я никогда не говорила об этом никому, кроме тех, кто был внутри. Я не думала, что когда-то буду это делать. Меня тренировали так, чтобы я предпочла смерть предательству, и мне даже в голову не приходило, что я добровольно раскрою их секреты. Но то, что я сказала ему раньше, правда: я устала быть злой, одинокой и грустной.

Вороны не заслуживают моей преданности, теперь я это знаю. И хотя Нирида и Кириан не рассказали мне всей правды, хотяя связана с ними, я всегда была хороша в оценке серых оттенков, и я понимаю: они слишком многое ставят на карту, доверяя мне. В конце концов, убив Лиру, я взяла на себя обязательства, о которых даже Орден не знал.

А теперь я снова одна.

— Орден, — повторяет Кириан, когда я слишком долго молчу. Возможно, он боится, что я раскаиваюсь.