Книга Навечно, страница 115 – Женева Ли

― О той драке в баре, ― сказала она, прочистив горло, как будто тоже пыталась избавиться от воспоминаний о моем вкусе. ― Что у вас произошло с Мордикумом?

Я поерзал в кресле и бросил книгу на стол. Она приземлилась, подняв облачко пыли, и вызвав укоризненный взгляд в мою сторону. Конечно, она не одобряла такого обращения с библиотечными книгами. Лия следовала правилам. Именно поэтому она и была фрейлиной.

― Много разговоров. ― Мне нужно было поговорить с Джулианом, прежде чем рассказывать кому-либо еще о том, что мы узнали от вампиров-отступников.

― Ты всегда так выходишь из себя, когда просто разговариваешь?

Я опустил взгляд на свою одежду. Я и забыл, в каком она состоянии. Кровь давно высохла. Теперь я даже не чувствовал ее запаха.

― Тебя беспокоит моя одежда? ― Я ухмыльнулся. ― Я могу снять ее.

― Ты воспринимаешь все, что говорит тебе женщина, как приглашение к сексу?

― Если могу. ― Я откинулся в кресле и скрестил руки за головой.

― Очаровательно, ― сказала она категорично. Поднявшись на ноги, она натянуто улыбнулась. ― Я оставлю тебя с твоим шумерским.

― Значит, мы действительно не будем об этом говорить? ― Ляпнул я.

Она резко остановилась, но, когда повернулась, ее лицо было бесстрастным.

― О чем?

На секунду я подумал, не приснился ли мне тот поцелуй.Лия не единожды появлялась в моих ночных фантазиях. Но я знал, что все было по-настоящему. Ее запах еще несколько дней оставался на моей коже. Я все еще чувствовал ее вкус у себя на губах.

― О поцелуе, ― сказал я, поднимаясь на ноги и делая шаг к ней. Возможно, она захочет притвориться, что ничего не было, но это может быть опаснее, чем просто посмотреть правде в глаза. Попытка замять это может привести к тому, что наши чувства вскипят, а мы не можем себе этого позволить.

Лия пожала плечами и посмотрела на меня через плечо.

― Меня уже целовали раньше.

― Может быть. ― Я шагнул к ней сзади и опустил голову, чтобы прошептать ей на ухо:

― Но так тебя еще никто не целовал.

― Почему ты шепчешь? ― Она пыталась казаться надменной, но то, как она судорожно сглотнула, говорило совсем о другом. Я перевел взгляд на ее шею, на вены, проступающие под смуглой кожей.

Мне стало интересно, какова на вкус ее кровь.

― Мы в библиотеке. Мы должны говорить шепотом.

― Здесь никого нет, кроме нас.

― Я не уверен, что это оправдание для нарушения правил. ― Я провел тыльной стороной ладони по ее руке. ― Но, во всяком случае, я открыт для этого.

Лия повернулась ко мне лицом и подняла голову так, что ее лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. В едва освещенной комнате ее глаза казались темнее, но я видел в них ту же потребность.

― Мы не можем этого сделать, помнишь?

― Мы не можем, ― согласился я, когда моя рука оказалась на ее талии.

У нее перехватило дыхание.

― Тогда почему ты прикасаешься ко мне?

― Потому что я не могу удержаться. ― Я наклонил голову ниже, ближе к ее губам, ближе к обещанию ощутить их вкус. ― Потому что я уже несколько дней думаю об этом поцелуе.

Лия продолжала мягко смотреть на меня, слегка касаясь моей груди, затем неуверенно провела ладонями по грудным мышцам и вверх к плечам.

Мы собирались пересечь черту, и возврата не будет. Но в тот момент мне было все равно. Все, что меня волновало, ― это обещание того, как ее губы сольются с моими, как сильно я хочу прижать ее к стене и напомнить себе о ее сладком вишневом вкусе, смешанном с чем-то бесконечно более сладким.