Книга Истинная на сдачу, дракон в комплекте, страница 213 – Ника Калиновская

Я тяжело выдохнула, только теперь осознав, что всё это время стояла, прижимая коробку с эринеем к груди так крепко, что пальцы затекли. Малыш прислонился ко мне всем телом, горячим и дрожащим, и тут же гордо вскинул голову к небу — будто хотел показать себя своему чешуйчатому собрату.

А огромный дракон молчал. Его крылья медленно сложились, скрыв бурю за мощными перепонками. И тогда массивная шипастая голова медленно опустилась вниз. Сначала ко мне — я едва не задохнулась от близости этих янтарных глаз, полных странного спокойствия и власти. А затем — к нашему малышу.

Я видела, как маленький дракончик сначала робко пискнул, потом смело шагнул вперёд и вытянул шею. Их морды почти соприкоснулись. Мощная пасть с зубами, словно кинжалы, накрыла маленькую головку, но не причиняя вреда — наоборот, в этом движении было что-то ласковое. Взрослый дракон ткнулся лбом в крошку, едва заметно поводив челюстью, словно принюхиваясь, проверяя, свой ли это малыш.

А кроха прижался к его морде, тонко засопел, заклокотал в груди, и я вдруг поняла — это встреча матери и её дитя. Я стояла, прикрыв рот рукой, и от умиления у меня защипало глаза. На миг я даже забыла обо всех долгах, тревогах и страхе, ведь передо мной происходило настоящее чудо: два дракона, такие разные по размеру и силе, но такие родные.

Я прижалась спиной к каменной арке, сердце стучало где-то в горле. Малыш дрожал, но всё же шагнул вперёд, а огромная морда сноваласково ткнулась в него. Я видела, как он замер, метаясь между мной и своей родительницей. Его золотистые глазки смотрели то на мать, то на меня — и я поняла. Детёныш разрывается. Для него я тоже успела стать частью семьи.

И тогда я опустилась на колени прямо на камни, наклонившись к крохе. Пальцы сами коснулись его горячей чешуйки.

— Иди к ней, — выдохнула, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Это твоя мама. Ты должен быть рядом с ней. А я… я буду навещать тебя. Я никогда не забуду, слышишь? Мы ещё увидимся, мой хороший.

Малыш жалобно заклокотал, ткнулся лбом мне в ладони, будто не хотел отпускать. Я прижала его к себе, вдохнула этот особенный запах горячего камня и дыма, а потом тихо прошептала:

— Иди.

Я стояла, сжав пальцы на лямке моей сумки, а в голове звенел её голос — низкий, мягкий и обволакивающий, будто шелест ветра в кронах. Он не давил и не ломал, а проникал прямо в душу, трогая самые хрупкие её струны.

«Теперь моя очередь помочь… Ты — та, кого мир даровал моему малышу и твоему мужчине. Тому, который для тебя сейчас — весь свет. Ты ещё не называешь его так, но сердце уже знает правду. Он твой, а ты — его. И потому я расскажу то, что должна».

Я ахнула, а мои губы задрожали — слишком неожиданно это прозвучало. Но голос не умолкал, будто боялся оставить меня один на один с мыслями:

«Долгие годы мы ждали, когда снова появится тот, кто сможет возродить наш род. Более столетия из наших яиц не вылуплялись детёныши. Я рискнула — подсунула своё яйцо людям, чтобы оно оказалось в твоих руках. Я знала: именно ты дашь малышу жизнь. И не ошиблась. Ты не только помогла ему появиться на свет, но и стала для него родной. Как для меня когда-то стала та женщина…»

Голос чуть замялся, и в голове мелькнули образы — бледная, но прекрасная женщина с добрыми глазами и тонкими руками, склонённая над раненым мужчиной в доспехах.