Книга Дикарь и лебедь, страница 71 – Элла Филдс

Дейд умолк, и его рот растянулся в понимающей ухмылке, а я, испугавшись, что зальюсь краской, перевела взгляд на город за рекой. В голове начала вырисовываться иная картина того, о чем мне лгали всю жизнь.

Если в этой стране и жили кошмары, то скрывались они хорошо, ибо я видела лишь волшебство, жизнелюбие и одержимого справедливостью короля – судя по тому, за что он ратовал.

Короля, настроенного отомстить тем, кто был виновен в его невосполнимой утрате.

Уж не знаю, где он услышал байки о том, что его родителей пытали, но правдой это быть не могло. И он это поймет – с моей помощью. Правда восторжествует еще до того, как все это закончится.

– Мы можем туда переправиться? – кашлянув, спросила я.

– Как-нибудь в другой день, – тихо ответил король. – Или вечер. Танцующие огоньки на реке – это нечто.

От этих слов меня пробрала дрожь – я все разглядывала плотно сбившиеся деревянные и каменные домики, витрины лавок, узкие улочки, что сходились в форме идеального ромба. Рассмотреть что-либо дальше сердца Вордана было почти невозможно – разве что густые леса, среди которых, вероятно, крылись речные поймы и деревни.

– Зачем ты привел меня сюда? – спросила я без всякого раздражения, из чистого любопытства.

– Тебе э-э… – Король потупился на собственные ботинки. Налетел порыв ветра, и туника прильнула к его крепкой груди. Дейд поднял на меня взгляд, и я, нервно сглотнув, отвела глаза от его мускулистого торса. – Ну, тебе вроде как нравятся сады.

– Мы, золотые фейри, рождаемся с цветами в волосах, – пробормотала я, но невольно улыбнулась. – Я могла бы счесть твое неуверенное предположение оскорбительным.

Он выгнул брови домиком – выглядело это слишком умилительно для того, ктовырвал у моего отца сердце и впился в него зубами.

– Это не какое-то там предположение, я же вижу, что тебя привлекает.

У меня перехватило дух.

Он. Это он меня привлекает, и вспоминать о том, кто такой Дейд и что он сделал, в нашей ситуации, похоже, было бессмысленно – но и забыть об этом я не могла.

Словно прочтя мои мрачные мысли, Дейд вздохнул и вынул что-то из заплечных ножен, которые с виду были пустыми. Отнюдь: король просто наложил на них чары, дабы никто не видел, что за оружие внутри.

– Держи, – сказал он, шагнул ко мне и протянул кинжал с украшенной сапфирами рукоятью. – На случай, если ты опять решишь пройтись по лабиринту одна. Он не железный, так что не трать силы понапрасну, целясь мне в сердце.

Последнее предложение он произнес тихо, с прохладцей. Я умолчала и о том, что эльфы вряд ли станут мне пакостить, и о том, что у меня и в мыслях не было использовать клинок против него. Я осторожно приняла кинжал – сапфиры на рукояти блеснули в лучах солнца.

Странная оцепенелость короля – он будто не знал, как себя вести, – исчезла без следа. Дейд ожил, расставил ноги пошире, потер щеку и запустил руку в шевелюру.

Он дал мне оружие, уверенный, что я не всажу ему нож в спину. Король повернулся и зашагал обратно по заросшему травой холму и подлеску к тропинке, что вела ко дворцу.

– Я, знаешь ли, могу сама о себе позаботиться.

– Как раз поэтому я тебе кинжал и подарил, – сказал он. – Не благодари.

Мимо по тропинке прошел садовник – он поклонился нам, но не оглянулся, когда я припустила за королем.

– Дейд.

Он остановился у террасы и бросил на меня взгляд через плечо – глаза-самоцветы блеснули из-под длинных ресниц.