Книга Дикарь и лебедь, страница 134 – Элла Филдс

Я расхаживала по комнате, сомнения пронизывали меня насквозь и пробуждали мрачные мысли.

Что, если его ранят или еще хуже – убьют? Что, если ранят или поубивают всех остальных?

Мать не навредила бы мне и моему возлюбленному без весомой на то причины, но шанс увидеть, как падет кровавый властитель, сам по себе был достаточным для нее аргументом. Вот только кое-чего она не знала. Моя мать не догадывалась, что он теперь для меня значит.

Я и сама не догадывалась, как дорог мне стал король волков.

Когда принесли ужин, я забрала тарелку и пинком захлопнула за собой дверь. Остановившись возле кровати, бросила взгляд на столик, где стояла тарелка, когда я кормила моего зверя с руки.

Мой зверь. Нравится мне это или нет, он – зверь.

Король. Дикарь. Убийца.

Мой.

Когда я впервые увидела его, у меня возникло чувство, что вокруг пояса обмоталась нить, которая мягкими рывками притягивала меня к нему, все ближе и ближе.

В считаные недели эта нить превратилась в канат, а теперь я была словно в оковах – вся в синяках и ссадинах из-за борьбы с мощной тягой, которая, будь она проклята, никак не утихала.

Я без стука открыла дверь в его большую гардеробную, что соединяла наши комнаты. Дейд был у себя. Я не слышала, чтобы он выходил, и меня не волновало, что он может быть не одет, ведь мне и так уже был знаком каждый дюйм его могучего тела.

Дейд открыл дверь на другом конце гардеробной – волосы очаровательно взлохмачены, взгляд исподлобья. В темное помещение пролился мягкий свет. Томные синие глаза с любопытством оглядели меня и замерли на рыбном пироге у меня в руках. Учуяв его запах, Дейд сморщил нос и отошел.

В рожках по обе стороны от гигантской кровати горел огонь, и я отвела взгляд от безупречно выглаженного постельного белья, которое не так давно как следует измяла.

– Не любишь рыбу?

Дейд указал на квадратный стол, который стоял между двух больших окон и ломился от яств. К нему были придвинуты два стула, к ужину король еще явно не прикасался.

– Не люблю, но потерплю запах, если ты поужинаешь со мной.

Он выдвинул для меня стул, и я кивнула в знак благодарности. Ночная сорочка скользнула по серому бархатному сиденью.

– Ты уже выкупалась, – заметил Дейд, усевшись напротив, и налил в бокалвина. – Ванильное. – И протянул его мне.

Бокал был всего один, и я взяла его, задев пальцы Дейда. На душе стало тепло.

– Можем из одного пить – и да. Я… – Сняв крышку с блюда, я отложила ее в сторону. От еды поднимался пар. – Думаю, я перенервничала, – вздохнув, призналась я.

Дейд немного помолчал. Он разрезал сочащийся кровью стейк величиной с мою голову, и мясной сок растекся по белой тарелке, огибая вареные овощи.

– Ты рада, что увидишься с матерью?

– И да, и нет.

Положив в рот солидный кусок мяса, он понимающе кивнул – я знала, что его одолевают те же волнения.

Я кашлянула и разрезала пирог.

– Что ты знаешь о ней?

– О моей матери? – сдвинув брови, уточнил он с набитым ртом.

Я улыбнулась, глядя в свою тарелку, наколола на вилку кусочек пышного теста и кивнула.

Он проглотил еду и отрезал себе еще кусок.

– Не так уж много, в основном общие сведения. Она увлекалась политикой, плаванием и готовкой.

– Хорошее сочетание для королевы Вордана.

Дейд не обратил внимания на легкую издевку в моем голосе.

– А еще она любила играть на пианино, но, говорят, особого таланта к этому не имела. До меня дошел слух, что отец надеялся обрести покладистую жену, но вместо этого связал жизнь с женщиной, которая бросала ему вызов на каждом шагу. – Его слова звучали бесстрастно, но я заметила, что в глазах короля сквозит улыбка. – Он любил играть в шахматы, сражаться, конечно, и ходить под парусом.