Книга Волк и дикий цветок, страница 99 – Элла Филдс

Дейд свел золотистые брови, всмотрелся пристальней.

– Выведал ли ты у нее что-нибудь полезное о нападении?

– Как ты и сказал, я был весь в делах.

– То есть трахался.

Задетый за живое, я мгновенно вскипел.

– То есть отстраивал всякое дерьмо.

Я забыл свое место, и мы оба это понимали – судя по тому, как накалился воздух между нами. Это слишком часто мешало, особенно в последние несколько лет, когда я сражался не только с другими существами.

Пусть мне стало почти физически больно, я все же заставил себя прикусить язык.

Но Дейд лишь изучал меня с неприкрытым любопытством, поблескивающим в голубых глазах.

– Ладно. – Облизнув клыки, он отклеился от дверного косяка. – Дай мне знать, как только вытряхнешь что-нибудь стоящее из своей…

Он ухмыльнулся.

– …пленницы.

Я склонил голову и удалился. Когти, наполовину выступившие, вонзившиеся в ладони сжатых кулаков, втянулись обратно.

– И прекрати тырить у меня сраные обеды.

Очередное украденное блюдо дожидалось своего часа на столе между тарелкой с недоеденным виноградом и почти не тронутым кувшином свежевыжатого дынного сока.

Что ж, по крайней мере, Астер допила воду и справилась с большей частью вчерашнегоугощения. Конечно, я мог просто попросить поваров Цитадели приготовить дополнительную порцию, и они даже не задали бы лишних вопросов, но, стоило мне повернуться спиной, пошли бы шепотки.

Я все еще не мог решить, что же мне делать с этой моей женщиной, не говоря уже о том, чтобы понять, каковы ее намерения в отношении меня, поэтому я молчал. Не проронил ни словечка. Я просто не мог позволить никому и ничему все испортить.

Я должен был ее заполучить. Я должен был ее удержать. Я чувствовал это всем своим существом – жажду сделать так, чтобы она больше никогда меня не покинула. Просто я не знал, как этого добиться.

И потому лучшим решением казалось хранить тайну. Пока что.

Особенно когда я пытался вытащить себя из гнилой ямы, в которую рухнул, когда узнал, что Астер замужем – что у нее своя жизнь. И там нет места одноглазому зверю, которому и предложить-то ей нечего, кроме самого себя.

Я стиснул зубы.

Неудивительно, что Астер выбрала его. Недели спаривания ей явно хватило, чтобы понять, что я неспособен дать ей ничего, кроме удовольствия.

Ни на что другое я попросту не годен.

И все равно: я не мог ее отпустить. Я отказывался ее отпускать. Стоило мне только представить, как я вернусь со службы и обнаружу, что она снова исчезла, меня охватывал такой ужас, какого я в жизни не испытывал.

Поэтому я продолжал работать. Чтоб не вызывать лишних вопросов, отвечать на которые у меня никогда не было настроения, и чтобы не стеречь Астер, как зверь свежую добычу.

Я боялся, что потеряю свою женщину, но не мог придумать, как мне ее удержать – и в итоге почти задыхался от сраной тревоги.

Моя прелестная воровка вскочила – так быстро, словно думала, будто я не заметил, что она не спит.

– Не уходи.

Карамельные волосы, рассыпавшись по ее плечам, так и манили поиграть, запутаться в них пальцами, потянуть.

Мои губы дрогнули, но я промолчал.

Она сощурила серые глаза, ее грудь перестала так тяжело вздыматься, а сердце замедлилось. Неужели, невольно задался я вопросом, наша новая связь заставляет ее больше тревожиться о том, где я? Ведь раньше это не так уж сильно ее волновало.