Книга Волк и дикий цветок, страница 116 – Элла Филдс

Тесак издал низкое горловое рычание. Клык ухмыльнулся и отступил на шаг, потирая руки.

– Я Клык.

– Астер, – представилась я с натянутой улыбкой.

– На самом деле его зовут Клемент, – пояснил Тесак с явным удовольствием.

Теперь я заулыбалась искренне, а вот Клык нахмурился.

– Ты давным-давно пообещал больше так меня не называть. – Черты его лица ожесточились, глаза сверкнули ярче, и он прорычал: – Кровью подписал.

– А нечего ждать, что я стану держать слово после того, как ты пялился на мою половинку.

При этих словах сердце в моей груди расправило крылья и воспарило.

Лицо Клыка скривилось от досады. Он застонал и вернулся в дом, откликнувшись на зов, по всей видимости, Марианы. Тесак тихо хмыкнул, когда она принялась отчитывать сына, а затем повел меня внутрь.

Меня тут же заключила в объятия женщина, от которой пахло клубникой. Она отстранилась, ласково похлопала меня по плечам, и глаза ее влажно заблестели.

– Дай-ка я хорошенько тебя рассмотрю. –Полные губы приоткрылись, смуглые щеки вспыхнули румянцем. Мариана взяла меня за руки и глянула на Тесака. – Где, звезды помилуйте, ты нашел себе это божественное создание?

От широкой улыбки Тесака у меня екнуло сердце. Он зачерпнул из маленькой миски на кухонном столе горсть перченых орешков и забросил их в рот.

– В таверне.

Мариана свела брови, глядя на меня снизу вверх.

– Зачем такой красотке, как ты, слоняться по тавернам?

Я рассмеялась и взяла ее за руки.

– Я столько замечательного о вас слышала.

Глаза Марианы снова заблестели. Она перевела взгляд на Тесака, и тот одарил ее такой умопомрачительной ухмылкой, что женщина разразилась заливистым хохотом.

– Ох, и как на тебя злиться-то?

Крошечная Мариана скрылась в объятиях Тесака, и теперь у меня самой глаза были на мокром месте.

– А пирог будет?

Усмехнувшись, женщина отстранилась и легонько шлепнула волка по груди полотенцем, которое схватила со стола.

– Вон с кухни. Иди сядь.

– У вас такие теплые отношения, – прошептала я Тесаку, когда он взял меня за руку и повел через коридор.

Пол был деревянный, на стенах висели портреты Клыка и Тесака. Я остановилась у последнего.

Тесак ждал, крепко сжимая мои пальцы, пока я разглядывала портрет, на котором он был совсем подростком. Шрам на лице выглядел воспаленным и покрасневшим, вовсе не гладкий полумесяц, как сейчас. Но больше всего меня поразил страх в уцелевшем изумрудном глазу.

– Сколько тебе тут?

– Четырнадцать, – ответил Тесак бесцветным тоном. – Я не хотел позировать, но Берк приказал не разбивать его жене сердце.

Он тихо фыркнул и продолжил:

– Я еле высидел. И Берку пришлось возместить художнику за стул, который я испоганил.

– Испоганил? – повернулась я к нему.

Волк оторвал взгляд от своего портрета.

– Глубокими бороздами от когтей.

Я шагнула к нему, приподнялась на цыпочки и поцеловала в щеку, а затем направилась в столовую.

Тесак все равно меня опередил и галантно отодвинул стул. Клык перестал раскачиваться на своем и уставился на нас с пляшущими в глазах искорками веселья.

– Никогда не думал, что такое увижу.

Под усевшимся рядом со мной Тесаком заскрипел стул.

– Рот закрой.

Клыка это нисколько не смутило.

– Вот этот мужлан, – продолжил он, убедившись, что всецело завладел моим вниманием, – в жизни ни разу даже выпивку женщине не купил, прежде чем отвести еев койку.