Книга Безрассудная, страница 29 – Лорен Робертс

Я замечаю ненадежно свисающий со стены магазина потрепанный навес, который обещает заманчивую полоску тени.

Можно и последовать совету Фрэнсиса.

Чуть не столкнувшись с группой детей, бредущих по улице, я неловко сворачиваю в тень и потираю ноющие мышцы. «Жевать» — это слишком щедрое слово для того усилия, которое требуется, чтобы проглотить этот черствый хлеб. Теперь к моему бесконечному списку болей можно добавить и челюсть. Оставшееся время я провожу в попытках спрятаться от палящего солнца и обвиняющих листовок.

Мне нужны деньги.

Эта единственная мысль преследует меня, терзая мой разум все сильнее с каждым часом, проведенном в новом городе, который я отчаянно пытаюсь сделать своим домом. Монеты, звенящие в моем рюкзаке, кажутся слишком легкими. К несчастью для меня, жители Дора относятся к своим деньгам в карманах не так беспечно. Мои успехи в воровстве (исключая вещи на торговых тележках) были, мягкоговоря, минимальными. Мне почти неловко.

Когда солнце садится, а вместе с ним отступает и жара, я петляю по городу в поисках крыши, на которой мне так понравилось спать.

Мне нужны деньги. Деньги — это кров. Это еда.

Это… желание жить.

— … три серебряных выигрывает Слизь. Этот ублюдок непобедим.

Грохочущий голос отвлекает меня от хаотичных мыслей. Опасная смесь скуки и любопытства заставляет меня прислониться к стене переулка, с намерением подслушать.

Другой мужчина фыркает с сильным акцентом.

— Непобедимый, а? Может быть, это потому, что этот приятель провел всего три поединка. Везучий ублюдок, вот он кто.

— Значит, ты поставишь на новичка, да? — ухмыляется первый мужчина.

— Я решу, когда увижу их, — затем он смеется, и я сомневаюсь в частоте, с которой он издает этот хрипловатый звук. — Может быть, я выйду на ринг. Покажу им, как это делается, а?

По переулку разносится грубый смех, пока я непринужденно отхожу от стены и бреду на безопасном расстоянии позади них. Каждая частичка меня жаждет азарта, чего-то, что могло бы меня занять и отвлечь от тревожных мыслей.

Ведь где есть ставки, можно выиграть деньги.

А там, где деньги можно выиграть, есть и деньги, которые можно украсть.

Локоть вонзается мне в живот, выбивая воздух из легких.

Я проталкиваюсь сквозь толпу, изо всех сил стараясь не утонуть в море потных тел. По подвалу разносятся крики и насмешки, все они направлены на демонстрируемое в клетке насилие, хотя я едва ли могу что-то увидеть.

Меня душат липкие тела, и я вынуждена разглядывать пространство сквозь просветы в стене из плеч. Раздраженная, я резко поворачиваю голову и едва не врезаюсь в того, кто стоит прямо за мной. Я уже потеряла из виду двух мужчин, за которыми последовала сюда, а после — скопировала последовательность стуков в потайную дверь. И даже пробираясь сквозь толпу, я барабаню пальцем по ноге, закрепляя эту последовательность в памяти.

Я узнаю звук кулаков, врезающихся в плоть, хотя меня гораздо больше интересуют карманы тех, между кем я зажата. Я делаю едва заметный взмах рукой в сторону находившегося рядом тела, но меня толкает вопящий сзади мужчина.

Я выдыхаю, чувствуя, как ко мне прижимаются люди.

Как я должна воровать, если я едва могу пошевелить рукой?

Мои пальцы сжимаютсяв кулак, пока я борюсь с желанием направить его на кого-нибудь.

Я моргаю, и взгляд устремляется в сторону клетки и происходящей внутри кровавой бойне.