Книга Искупление злодейки, страница 30 – Кира Иствуд

У меня затекли и замёрзли колени, но уходить не хотелось.

— Зря ты всё это затеяла, глупая пташка. Лечение, еда, дружба… Мы из разных лагерей. Мы враги. И врагами останемся.

— Тогда почему вы обработали мои раны?

— Мне стало скучно, — Дейвар насмешливо ухмыльнулся, показав звериные клыки, — сколько бы ни просил стражников станцевать, они почему-то отказываются. Волки не умеют веселиться. А ещё… — Его ухмылка превратилась в агрессивный оскал, — я терпеть не могу лицемеров под маской святости. А нет ничеголицемернее, чем когда в обители милосердия избивают ребёнка.

— Я не ребёнок.

— Вижу, — он окинул мою фигуру пристальным взглядом. — Но ты беззащитна как ребёнок. Недоедаешь. Подвергаешься насилию. Даже смерть милосерднее такой жизни.

— Нет, — я отрицательно мотнула головой. — Вы не правы. Всё не так плохо. Но знаете… даже если жизнь такая, я всё равно хочу прожить её до самого конца. В ней столько всего, что хочется узнать. Попробовать. Увидеть. Почувствовать. И… и я уверена! Другие думают так же. Поэтому… вы могли бы… не забирать жизни других?

— Это что, попытка завербовать меня в свою веру? — усмехнулся Дейвар, но взгляд его стал острым как клинок. — Говоришь, как настоящая сестра обители. А я думал, бывают только липовые.

— Разве, чтобы ценить жизнь, нужно обязательно верить в Ньяру?

— И то верно… Но извини, птичка, я поклоняюсь другим богам. А им по вкусу смерть врагов. К тому же здесь приходится выбирать. Ты или они. Твоя семья или их. Твой клан — или их замок.

— Можно же договориться!

— Нельзя, — произнёс он уже без улыбки. — Нельзя договориться.

— Но почему?!

— Элиза, ты там? — вдруг раздался мужской голос из коридора. Это был Янтар!

Я тут же вскочила, едва не перевернув тарелку с остатками репы. Отскочила от Дейвара, чтобы нас не увидели рядом.

— Мне нужно идти, — зашептала я. — Но я вернусь.

Я думала, он скажет своё привычное «Не стоит».

Но он сказал:

— … я буду ждать.

Элиза

— За мной! — хмуро скомандовал Янтар, едва я вынырнула из камеры Дейвара в сумрачный коридор темницы.

Оборотень развернулся и пошёл к выходу. Я поспешила следом — сначала по лестнице, потом по коридору обители. Шаг у Янтара был широкий и по-звериному бесшумный. Мне приходилось семенить, чтобы не отставать.

Но к чему такая спешка?

— Что случилось, господин?

— Фаира тебя ищет. Попросила привести.

— Зачем? — уточнила я, но тут оборотень так неожиданно обернулся, что я, ойкнув, врезалась в его твёрдый торс, щекой мазнула по грубой ткани рубахи. И так резко отшатнулась, что обязательно упала бы, не успей волк поддержать под спину.

Жар его ладони я почувствовала даже через плотную мантию послушницы, и невольно проскочила мысль: — неужели у всех оборотней такие горячие руки? Хотя объятия Дейвара обжигали даже сильнее…

— О ком думаешь? — рыкнул Янтар.

— Ни о ком! — испуганно шепнула я. И тут же осознала, что соврала.

Глаза Янтара потемнели, будто в расплавленное золото капнули чернил. Ноздри точёного носа расширились, резко по-звериному втягивая воздух. А потом волк гадливо сморщился. И наконец, отпустил. Скрестил руки на широкой груди.

— От тебя неправильно пахнет, — заявил он в таком обвинительном тоне, будто я испортила ему аппетит. — Мятой, вишней, а ещё… зверьём. Ну и вонь.

Растерянная таким заявлением, я понюхала свою мантию. Правда пахнет? Мята из-за лекарства… Зверьё — это из-за ирбиса? Хотя не чую, но верю… Но откуда вишня?