Книга Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника, страница 26 – Кира Рамис

Ближайшая поляна оказалась настоящим кладом. Из-под ковра прошлогодней пожухлой травы дружно тянулись к солнцу ярко-зелёные, сочные побеги черемши.

— Тут на две, нет, на три корзины! — воскликнула Аля, набивая свою доверху.

— О-о, идите сюда, тут ещё есть, — Сеня скрылся за деревьями. — А-а… Марина, смотри, ловушка на зайца, — не успели они подойти, как Арсений, раздвинул кусты, за которыми стояла незамысловатая клетка-ловушка. Она была пустая.

— Разве весной можно охотиться? — удивилась Марина, в сознании которой чётко всплыли правила из её прошлой жизни.

— Все есть хотят, — философски заметил Сеня. — Мяса в деревне всегда не хватает.

— Официально — нельзя, — тихо добавила Аля, озираясь. — Но кто здесь за этим уследит? В город с доносом не побежишь. Да и кто признается, что это его силки?

— Сеня, отойди, не трогай, — приказала Марина, чувствуя внезапную тревогу.

— А вам-то, что в моих угодьях нужно? — из-за спины, словно из-под земли, выросла коренастая, неопрятная фигура. Бородатый детина с маленькими, круглыми глазками с ног до головы оглядел их. — Зайца стащить, что ли, пришли?

Дети инстинктивно прижались к Марине. Та, собрав всю свою волю, сделала шаг вперёд, заслоняя их собой.

— Мы ничего не крали. Мы собираем траву, — твёрдо сказалаона, указывая на корзины.

— Врёшь! — мужчина грубо оттолкнул её и присел у ловушки. — Гляди, шерстинки налипли, был тут заяц! А ну, показывайте, что в корзинах-то припрятали!

Не дав им и слова сказать, он вырвал корзинку из рук Али и с силой тряхнул её. Зелёные побеги черемши посыпались на землю.

— Что вы делаете? Мы же сказали правду! — вскрикнул Сеня, пытаясь отстоять свою ношу, но бородач был сильнее. Он выхватил и его корзинку.

— Где прячете? — ярился мужик. — Я вас знаю, вы живёте в старом доме, вас брат привёз к нам в деревню. Нищета гольная, вот и воруете…

— Не смейте наговаривать! — голос Марины дрогнул от возмущения и страха. — Это вы закон нарушаете! Мы… мы может, и небогаты, но не голодаем! Кур держим! — сама не зная зачем, стала оправдываться девушка, чувствуя, как жар стыда заливает её щёки.

На поляне, бесшумно, как призрак, возник ещё один мужчина.

— Кузьма. Опять за старое? — голос у него был низкий, безразличный, но от этих тихих слов у браконьера по спине пробежала крупная дрожь.

Марина замерла. Незнакомец разительно отличался от бородатого, неумытого, неотёсанного, упивающегося вседозволенностью, Кузьмы.

Марина подняла взгляд. Лицо молодого человека, обрамлённое волосами цвета спелой пшеницы, казалось высеченным из мрамора — высокие скулы, твёрдый подбородок и прямой красивый нос придавали ему благородное, почти суровое выражение. Но больше всего Марину поразили его глаза. Они были светлыми, как дымчатый кварц, и пронзительными, как лезвие ножа. В них горел холодный, ясный огонь, и в их глубине таилась звериная настороженность, словно он видел не только лес вокруг, но и саму душу каждого, кто осмеливался приблизиться.

У Марины на мгновение закралась мысль: «Вдруг он хозяин этих земель? Граф или помещик? Вряд ли…» — тут же отмахнулась она.

На молодом охотнике были простые, но добротно сшитые одежды: плотные штаны из мягкой, вытертой до благородного оттенка коричневой кожи, белая льняная рубаха с расстёгнутым воротом, открывавшим чуть тронутую загаром мощную шею, и короткий жилет из той же кожи. На поясе из толстого ремня висела охотничья сумка и длинный нож в простых, но надёжных ножнах.