Книга Необходимо и недостаточно, страница 244 – Швепса

— Датур или жизнь, о которой ты мечтала? Выбирай, Гермиона. Прямо сейчас.

Грейнджер моргнула, и по её щеке покатилась крупная слезинка. Руки дрожали, волосы были растрёпаны, а всё лицо перепачкано в крови. Её слегка пошатывало, как вдруг всё её тело вздрогнуло, как от удара.

— Датур… — прошептала она и тут же скривилась от боли, вновь начиная пронзительно кричать, корчась на полу.

В сознании ли она вообще? Слышала ли она меня? Вопросы начали щекотать подкорку сознания, будто пытаясь отговорить меня от опрометчивого шага.

Но всё было слишком: её мольбы, её боль, её отказ в полубреде.

Я протянул руку за книжные стопки на её столе, в небольшое углубление под подоконником, выуживая пакетик с датуром. Крутил его несколько секунд меж пальцами, шевеля подушечками в унисон с криками боли. И думал… хотя уже наверняка знал, что сделаю.

Гермиона опять умоляла её убить.

Она убивала меня.

Собственноручно похищала наш шанс на светлое будущее, на счастливую совместную жизнь, после того как сама же его и подарила. Рушила мои воздушные замки, как обычно, даже не осознавая этого. И я бросил пакетик на пол, ближе к ней.

Гермиона тут же кинулась к нему, а я, не в силах больше наблюдатьза этим, сел в кресло у стены, устало прикрывая глаза ладонью.

И не осталось паники, не осталось боли. Внутри меня была лишь сосущая пустота, перед которой в страхе разбегались все прочие эмоции. И сам я был лишь пустым местом, ведь Гермиона, недолго думая, тут же рухнула носом в порошок, наконец-то затихая и даря этой спальне ужасающую тишину.

Мерлин, лучше бы она кричала.

Блейз был неправ, когда утверждал, что я буду справляться с болью алкоголем и наркотиками. Нет… сейчас мне хотелось только умереть.

Спустя несколько минут, за которые я мысленно успел попрощаться со всем, что мне было дорого, Гермиона пришла в себя. Она осторожно поднялась на ноги, придерживаясь за матрас кровати, и заметно пошатывалась.

Так или иначе, она жива. А значит, пока что всё хорошо. Но радостью во мне тут же исчезла, ведь Гермиона, не обратив на меня никакого внимания, поплелась в ванную.

— Скажи, это того стоило? — бросил ей в спину я.

Стоил ли датур той жизни, от которой ты отказалась?

Гермиона застыла, медленно разворачиваясь. Так, словно вообще забыла, что в комнате есть кто-то кроме неё. Отвешивала мне незримую оплеуху своим безразличием, которое заставляло моё сердце снова обливаться кровью от раны, что не успела затянуться.

— Да, — она чуть помедлила, отводя взгляд в сторону. — Прости.

Гермиона отвернулась и зашагала дальше. Так, словно я был лишь бесполезным препятствием.

Если всё это время, что я так отчаянно нуждался в Гермионе, она всегда мечтала только о датуре, я уйду.

Я хмыкнул, вспоминая свои мысли и уже точно зная, что должен сделать дальше. Что будет правильным. Для нас двоих.

— Ты сделала свой выбор, Грейнджер, — холодно озвучил я, в то время как внутренне молился, что она остановится и скажет хотя бы идиотское «спасибо». Скажет хоть что-то, что заставило бы меня поверить, что всё было не напрасным. Позволит мне почувствовать себя чем-то большим в её жизни, чем бесполезной пустотой.

Но Гермиона не остановилась. И она промолчала.

Хлопок двери в ванную, и я рывком бросился к кровати, откупоривая бутылёк с успокоительным и разом опустошая весь флакон.