Книга Я вернулась, чтобы сжечь его дом, страница 70 – Наталья Бутырская

Может, мое временное помешательство было связано не с Сюэ Сюэ, а с этой женщиной?

Я вынула чистый шелковый платок, намочила в едва теплом чае, сунула чашку Сюэ, а сама решительно направилась обратно к толпе, не слушая возражений своего спутника.

— Что… что ты делаешь? — испугалась женщина, когда я приблизилась и потянулась к ней.

— Твое лицо, — нежно сказала я, — оно испачкалось. Хочу стереть кровь и посмотреть на рану. Вдруг нужно позвать лекаря? Будет крайне печально, если останется шрам.

Она хотела было оттолкнуть меня, но, оценив ткань моего платья и скромные с виду, но изящные украшения, не посмела и лишь пролепетала:

— Эта ничтожная недостойна…

Я провела влажным платком по ее щеке и вместо ожидаемой рваной раны увидела лишь небольшой тонкий порез.

— Сожалею о вашем душевном звере, — продолжала говорить я. — Как его имя?

— Ч-чьё?

— Птицы, которая улетела от вас. Не представляю, как она испугалась. Наверное, сейчас лежит где-нибудь неподалеку с переломанным крылом…

— По-почему?

— Разве душевный зверь может бросить своего хозяина? Неважно, птица это, цикада или самый трусливый заяц. Господин циньван, разве такое бывает?

Прежде размякший Юн Цзиньюй вздрогнул, посмотрел на меня в замешательстве, потом, видимо, осознал последние слова и кивнул:

— Юная госпожа Ли права. Душевный зверь никак не может оставить хозяина по доброй воле. Я сейчас же отправлю слуг на поиски лирохвоста. Он не мог далеко улететь.

— Господин циньван, — снова позвала я, — кажется, лекарь здесь не нужен. Всего лишьнебольшая царапина, хватит и заживляющей мази. Даже удивительно, как огромный волк смог нанести столь малую рану. Видимо, он слепой или больной…

Все оглянулись на волка, что стоял возле девятого принца. Зверь широко зевнул, показав большие белые клыки длиной в половину мизинца.

— И очень аккуратный. Ни единой капли крови не осталось на его морде.

На лице господина циньвана промелькнула легкая улыбка. Он мягко взял женщину за локоть и спросил:

— Как тебя зовут? Где ты обычно выступаешь? Есть ли родственники в Линьцзин?

Она попыталась вывернуться, но Юн Цзиньюй держал ее крепко.

— Господин циньван, — нежно произнесла она, — эта ничтожная недостойна чести назвать свое скромное имя столь важному человеку… Если эта ничтожная чем-то оскорбила господина, смиренно умоляю о прощении. Эта ничтожная не обучена манерам.

— Я беспокоюсь о тебе и не хочу, чтобы девятый принц обидел тебя после того, как ты оставишь стены моего поместья.

— Тогда этой ничтожной лучше не называть свое имя вслух, разве не так, господин циньван? — она едва заметно извивалась, стараясь выскользнуть из хватки Юн Цзиньюя.

— Господин циньван, раз она пришла в себя, может, пусть покажет свои умения? — сказала я. — Я еще ни разу не наблюдала за звуковыми представлениями, и мне любопытно услышать мастерство хозяина лирохвоста.

Один за другим зрители приходили в себя, жалость в их взглядах постепенно сменялась на подозрительность.

— Эта ничтожная не смеет оскорбить слух столь…

— Я — дочь правого министра, Ли Ялань, — холодно сказала я. — И хочу услышать, как ты изображаешь разные голоса и звуки. Господин циньван, надеюсь, не примет мое пожелание за издевательство над гостем? Я готова заплатить за представление!

— Пусть покажет! — согласился кто-то из зевак.