Книга Неждана из закрытого мира, или Очнись, дракон!, страница 75 – Оксана Чекменёва

— Ладно, — согласилась я. — Давай хоть немного шерсти настрижём, зря пропадает, тут ты права. Надеюсь, змеюка туда не сунется.

Собственно, на ту сторону, что выходила на потухший вулкан, леди Констенза никогда не совалась, по крайней мере, мы её там ни разуиз окна не видели. Она предпочитала сады перед главным входом, куда мы с Любой сходили разок на второй день жизни в замке и случайно на неё наткнулись. И получили целый ушат мерзких оскорблений, после которых тo, что она гoворила о нас при сэре Понкайо, можно было за похвалу считать.

Особенно почему-то досталось Любе, которую я утащила от ненормальной тётки всю в слезах. А когда госпожа Имелда поинтересовалась, почему Люба выглядит зарёванной, рассказала о случившемся. Вот она-то и объяснила, почему все советуют нам держаться от змеюки подальше.

Оказалось — слухами земля полнится, оттого слуги знали гораздо больше, чем считали господа, — в юности Констенза сильно повздорила с одной из девушек из нашего мира, той, что была на воспитании у главы её рода.

Характер у неё уже тогда был мерзкий, а девушка оказалась боевой, вроде нашей Добронравы, обиду не спустила, слово за слово, дошло до драки, во время которой, понимая, что проигрывает, Констенза обратилась в дракона прямо в доме и чуть не прибила соперницу. За что была жестоко порота самолично главой дома, ибо нарушила сразу два важнейших запрета в мире драконов.

Первый — обращение в помещении, что запрещалось категорически, если только не нужно было спасать чью-то жизнь, свою или чужую, неважно. И второе — нападение в драконьем виде на того, кто обращаться в дракона не умеет.

Констенза притихла, но злобу на иномирян затаила лютую, и не важно, из какого мира они были — из нашего или любого другого. Но прежде рядом всегда были те, кто мог оcадить её за попытку как-то навредить или даже просто оскорбить случайно встреченного иномирянина, которых здесь, оказывается, было не так и мало — торговля и прочее. Вот она и ограничивалась злобными взглядами да бурчанием оскорблений себе под нос.

Но сейчас у Констензы были развязаны руки, и потому нам посоветовали вообще с этой ненормальной, дорвавшейся до власти, не встречаться. Особенно наедине.

Вот и сидели мы там, где шанса встретить змеюку не было, а в школу ходили только с группой других детей, всё же, берега леди видела, при куче свидетелей не напала бы, а вот наедине… Мы решили не проверять, что могло бы случиться в этом случае, ни один сад не стоит оскорблений, а может и драки. Ну её!

Но на задний двор, как мы между собой для простоты называлито место, где лежал дракон и стояли овечки, она не ходила. Может, сама герцога побаивалась, вдруг всё же решит очнуться и навалять ей за всё, что она в его замке творит. О самом герцоге Каэтано окружающие отзывались с уважением, а кто постарше, на чьих глазах он рос — и с любовью. Ну а прозвище «змеюка» многое говорило о том, как в замке и его окрестностях любят леди Констензу.

Решив, что света трёх местных лун нам хватит, мы не стали брать светильник и выбрались из замка через заднюю дверь в цокольном этаже, которую нам показал Оделиc. Дракон всё так же неподвижно лежал на краю обрыва с закрытыми глазами, похоже, что спал, овечки тоже дремали, но когда мы прокрались к ним и полезли через жерди внутрь загона, заволновались, и одна испуганно заблеяла, за ней еще нескoлько.