Книга Я - его оруженосец. И, да, я девушка! Принц не в курсе!, страница 38 – Ульяна Соболева

— Дождь стихает, — сказал он наконец, не глядя на меня. — Можно ехать.

Мы собрались и выехали из амбара. Дорога обратно прошла в полном молчании. Принц ехал впереди, как статуя, а я плелась сзади, всё ещё чувствуя тепло его объятий и вкус несостоявшегося поцелуя.

Снорри трусил рядом с моей лошадью и время от времени бросал на меня укоризненные взгляды.

— Спасибо, — тихо сказала я ему, когда принц отъехал чуть вперёд.

— За что? — мысленно ответил Снорри.

— За то, что вовремя появился.

— Не за что. Но в следующий раз могу и опоздать. Так что поосторожнее с этими обнимашками. А то принц совсем разум потеряет.

А я боялась, что разум потеряю я. Потому что после сегодняшнего дня понимала — влюбилась окончательно и бесповоротно. В мужчину, который хочет поцеловать меня, думая, что я мальчик. В принца, который ищет девушку, не зная, что она рядом с ним.

И с каждым днём эта ложь становилась всё тяжелее.

— Снорри, — мысленно обратилась я к корги, — я не знаю, что делать.

— Знаешь, — ответил он в моей голове. — Просто боишься.

— Чего боюсь?

— Сказать правду. Потому что после правды уже нельзя будет притворяться, что ничего не происходит.

Он был прав. После правды всё изменится. Либо к лучшему, либо к худшему. Но точно изменится.

А пока я продолжала жить в этом странном мире, где была мальчиком для всех и девушкой только для себя. Где любила принца, который хотел поцеловать меня, не зная, кто я.

И с каждым днём этот мир становилсявсё более хрупким.

Как стекло, которое вот-вот разобьётся от одного неосторожного движения.

После вчерашней сцены в амбаре принц превратился в ходячую загадку с темпераментом взбесившегося маятника. То смотрел на меня с выражением человека, который увидел единорога в собственной спальне, то отворачивался, как будто я внезапно стал источником особо заразной чумы. То подходил ближе, чем требовали правила приличия, то держался на расстоянии пушечного выстрела.

В общем, бедный принц Арно окончательно съехал с катушек и теперь крутился вокруг меня, как мотылёк вокруг свечи — с тем же самым результатом: обжигался и не мог остановиться.

Снорри наблюдал за этим спектаклем с видом режиссёра, который смотрит, как актёры импровизируют сцену, не выучив текст.

— Он окончательно сошёл с ума, — мысленно сообщил мне корги, когда мы в очередной раз отправились на поиски меня самой. — А ты становишься всё более розовой при виде него. Ещё немного, и тебя можно будет использовать вместо маяка.

«Спасибо за моральную поддержку», — мысленно огрызнулась я, пытаясь не смотреть на принца, который ехал рядом и периодически бросал на меня взгляды, полные такого смятения, что впору было вызывать лекаря.

Сегодня мы направлялись в сторону леса — там, по слухам, видели подозрительную девушку в мужской одежде. То есть опять искали меня, но в другом месте. Ирония ситуации была настолько густой, что её можно было намазывать на хлеб.

— Мишель, — вдруг сказал принц, и его голос прозвучал так напряжённо, как струна перед разрывом, — вчера в амбаре…

— Что вчера? — быстро перебила я, не желая обсуждать тот момент, когда он едва не поцеловал меня, думая, что я мальчик.

— Ничего, — пробормотал он, но я видела, как напряглись его плечи под камзолом. — Забудь.

Забыть? Я могла бы скорее забыть, как дышать. Память об его объятиях, о тепле его тела, о том, как он смотрел на меня перед тем, как наклониться для поцелуя, засела в моей голове, как заноза, которую невозможно извлечь.