Книга Девочка⁰, страница 71 – Микита Франко

Моя пламенная готовность сражаться за тебя ее не впечатлила. Она как будто даже была готова к этому и с усталым вздохом откинулась в кресле. Лицо ее приняло такое выражение, словно я изо дня в день обиваю тут пороги с сумасшедшими просьбами.

Помолчав, она снова придвинулась к столу и, сцепив пальцы в замок, почти ласково начала мне объяснять:

– Я понимаю, когда здесь оказываешься впервые, то всех становится очень жалко, всем хочется помочь, и возникают вот эти душевные порывы, подобно вашему, но на самом деле все не так мило и радужно…

– У меня очень серьезные намерения, – перебил я.

– Сколько вам лет?

– Двадцать… – неуверенно ответил я. – В июне будет двадцать один!

– Вот видите, подобное усыновление невозможно даже по закону. Минимальная разница между вами и усыновленным ребенком должна быть пятнадцать лет. Иначе вы просто по возрасту не годитесь ему в родители. И кто там вам нужен?.. Колесников? Ой, Колесников… – Она поморщилась, как будто у нее что-то резко заболело. – Вы не ведитесь на него, он ведь только кажется таким хорошим, а на самом деле и хулиганит, и ворует…

– Знаю, – перебил я ее жестко.

Она даже вздрогнула от моего металлического тона и удивленно глянула из-под накрученных прядей морковного цвета.

– Я знаю, – повторил я уже более миролюбиво. – Я знаю все, что вы хотите мне о нем сказать. Извините…

Я покинул кабинет, аккуратно прикрыв дверь. Оставался только один выход.

Прибежав домой, я ворвался на кухню, где мама готовила партию сладких пирогов на заказ, и случайно перевернул мешок с мукой, когда открывал дверь, отчего мое появление выглядело как шоу со спецэффектами – мука белым облаком взлетела в воздух, мама обернулась и увидела в этой сизой дымке меня.

– Тебе нужно пойти со мной, – заявил я. – Я тебе кое-кого покажу.

– Кого?

– Сложно объяснить, но ты сразу поймешь.

Конечно, она поняла – она же мама. Я не буду теберассказывать, как мы приехали в детдом, я указал на тебя-младшего и она выдохнула: «Он так похож на…» Она не сказала: «на Гордея». У нее все еще не очень получается спокойно произносить твое имя, но, думаю, она научится.

Давай я лучше расскажу, как у нас теперь все устроено. Ну, чтобы ты понимал, что попал в хорошие руки, а не в те, которые были прежде.

Наши родители развелись в тот год, когда ты умер. Мы с мамой остались в Миротворске, а папа уехал в Москву. Первое время он служил там в храме, но потом решил жениться второй раз, и его лишили сана. Сейчас он работает учителем истории. Ты вообще знал, что он учитель истории? Я понятия не имел. Эта работа сделала его кротким. Однажды он сказал мне, что своей смертью ты хотел изменить нашу жизнь, ведь иначе не было бы развода, второго брака и лишения сана. А я ответил: «Может быть, Гордей хотел нас освободить». Каждого от чего-то своего, понимаешь? Маму – от папы, папу – от Церкви, меня – от всего навязанного и надуманного.

Мама тоже вышла замуж – за какого-то хипстера младше ее на десять лет. Теперь это твой новый отец. У него, как и у прежнего, борода, но уверяю, что со службой в церкви это не связано. Я не очень хорошо с ним знаком, но вот некоторые положительные качества, которые я успел отметить: не смеется над шутками про «баб» и «голубых», слушает Дэвида Боуи, не ест маслины. Из негативных качеств: однажды он сказал: «Ну, в целом Дональд Трамп ничего…» Просто не развивай с ним эту тему.