Онлайн книга «Девочка⁰»
|
– Как тебя теперь зовут? – спохватился я. – Маргарита. Знаю, я немного изменилась… – Я заметила, – шутливо ответил я. – Смотрю, ты теперь тоже говоришь в женском роде. – Вслух – да, в мыслях – нет, и это, наверное, не изменится, – просто ответил я. Мы пошли дальше, вдоль по коридору, но теперь уже рядом, и Маргарита сказала, что тоже чувствовала себя «неправильной девочкой», и ей казалось, что раз ее не тянет быть розовой принцессой, то, значит, она и не девочка вовсе. И еще она сказала: – Если бы не твой пример, что девочкой можно быть по-всякому, я бы, наверное, никогда не решилась. Вот так вот, представляешь? Я всю жизнь думал, что Маргарита – мальчик в степени примерно восьмой, а оказалось, что она – девочка во второй. Согласись, это очень похоже на мой случай: как мальчик я мог бы потянуть на все десять, но внешность не делала меня мальчиком. Да и вообще, все эти степени – бред собачий, надо выкинуть их из головы. Все-таки люди – это не числа, их не так-то легко разложить на составляющие. Маргарита привела меня в кабинет психолога, который напоминал полицейский участок из нашего детства: стол, два стула… Разве что не было решетки – на ее месте стоял потрепанный кожаный диван. Я присел на краешек, и мне снова было велено ждать, на этот раз психолога, курирующего мою практику. Ею оказалась женщина, как мне подумалось, пенсионного возраста: похожая на строгую бабушку или на школьную учительницу. Представилась Ириной Сергеевной. На ней был темный костюм с юбкой-карандашом, а юбки-карандаши всегда производили на меня гнетущее впечатление. Посадив меня на свое место, она менторским тоном принялась объяснять, что сейчас я под ее чутким руководством буду разговаривать с детьми и вешать на них ярлыки («писать характеристики»), а она решит, соглашаться с моим мнением или нет. Полистав личные дела некоторых ребят, я успел оценить их характеристики заранее: «шумный», «недисциплинированный», «тихий», «умственно-отсталый?»(со знаком вопроса). Когда Ирина Сергеевна отправилась за первым ребенком, я успел беспомощно спросить вслед: «А о чем их спрашивать-то?» – но она мне не ответила. Вернулась не одна, а сразу с девочкой лет семи-восьми. По взгляду девочки мне показалось, что она меня уже ненавидит. Честно говоря, в той ситуации я и сам себя ненавидел, представляя, как должен буду внести в ее характеристику что-то типа «агрессивная» или «замкнутая». «Чуткое руководство» Ирины Сергеевны заключалось в том, что она все делала сама. Сама задавала вопросы детям, подсказывала им ответы, а мне только велела: «Пиши-пиши, что он меня в жопу послал, ругается ненормативной лексикой, так и зафиксируй», как будто это протокол. – Ты в школе хорошо учишься? – допрашивала она мальчика-второклассника с подбитым глазом. – Э-э-э… – Двойки получаешь, да? – Ну да… – Домашнюю работу не делаешь, да? – Да… – Видишь, – поворачивалась она ко мне. – Это потому, что нет самостоятельности. Они ничего сами не могут, если над ними не стоять. Мальчик смотрел на меня исподлобья, и я понимал, что он чувствует: унижение, ведь его не просто ругают, а ругают перед каким-то человеком, которого он знать не знает. – Как по мне, система с домашней работой давно себя изжила, – осторожно заметил я, давая понять мальчику, что я на его стороне. |