Книга Тетрадь в клеточку, страница 73 – Микита Франко

А теперь я думаю, что это, наверное, неважно. Самое главное – не книги, не научные открытия, не страны, а люди. Те, кто рядом с тобой. Вот в тот момент рядом со мной стоял Артем – так близко, что я чувствовал своим плечом его плечо. И он для меня – самое главное, а я – для него. Потому что мы друзья. И папа, и Биби, и Лиза Миллер, и даже Данил – они тоже для меня самое главное, потому что они так близко, что я могу любому из них протянуть руку. Самое главное – это чтобы никто не уходил так, как мой отец, так, как Честер Беннингтон, и так, как эта девочка из восьмого класса.

И в то же время я думало том, почему никто не протянул ей руку. Неужели никого не было рядом? На похоронах – целая толпа. Приехали ребята из разных классов. А кто был при жизни? И все говорят, что ничего не знали, не подозревали даже. Так бывает? А если бывает, то…

– Неужели некоторых людей нельзя спасти? – Это я вслух спросил. Случайно.

Артем поежился. Ответил:

– Не знаю.

Я тоже не знаю.

Когда мы шли назад, к воротам, Артем что-то подобрал с земли и показал мне на открытой ладони:

– Смотри, кукушка.

Не настоящая, конечно. Пластиковая. Похожа на ту, что выпрыгивала из наших часов, пока мы с папой ее не потеряли.

Я почему-то обрадовался, что он ее нашел. Спросил:

– Можно я себе заберу?

– Конечно.

И я положил ее в карман. Это глупо, наверное, но я себя сразу по-другому почувствовал. Как будто умылся после долгого плача и стало легче.

Привет, тетрадь в клеточку.

Папа сегодня спросил, как я хочу отметить день рождения. Я спросил:

– Чей?

А потом вспомнил, что мой. У меня день рождения первого декабря, а я забыл. Мне раньше казалось, что забывают о собственном дне рождения только взрослые люди, которым не нравится, что им скоро сорок, там, или пятьдесят, а я свой всегда ждал с предвкушением. Но столько всего случилось в последнее время, что стало не до этого.

Папа сказал:

– Можешь позвать друзей. Что-нибудь придумаем.

Я кивнул.

Заметил, что у него на безымянном пальце левой руки появилось кольцо, как будто обручальное. Меня это царапнуло, подумал, что оно имеет какое-то отношение к Вере, потому что раньше папа не носил никаких колец. Но я не стал ничего говорить, а вместо этого погуглил, что это может значить.

Оказалось, что таким образом обручальные кольца носят вдовцы.

Привет, тетрадь в клеточку.

Я думал, что на свой день рождения позову только Артема и Биби. Даже объявил им о приглашении и больше никого звать не планировал. А тут вдруг случилось внезапное: я зашел в школьную столовую, а там Лиза Миллер ест макароны. Может, у всех чокнутых улучшения начинаются с макарон?

Я подошел к ней и сказал:

– Привет. Приятного аппетита.

Она посмотрела на меня своим фирменным презрительным взглядом и нехотя ответила:

– Спасибо.

Мне показалось, что она не хочет, чтобы наши одноклассники видели, что мы разговариваем. Все, кто сидел за столом нашего шестого «А», отвлеклись от еды и с любопытством слушали наш диалог.

Ела она, конечно, жутко медленно. Накалывала одну макаронину на вилку, долго на нее смотрела, потом подносила ко рту и, делая глубокий вдох, съедала. Ну хоть что-то…

Мне почему-то захотелось показать всем, что я не боюсь говорить с Лизой Миллер. И не боюсь выглядеть глупым. И мне даже не страшно, если она пошлет меня куда подальше, потому что на самом деле это не имеет никакого значения. Поэтому я сказал ей: