Онлайн книга «Тетрадь в клеточку»
|
Но все ребята со двора вывалились кататься, и мне тоже захотелось. Все-таки хорошие катки в городе заливают не раньше настоящей зимы, а ходить на закрытые корты – не то ощущение. Мы с папой решили, что это отличный повод купить коньки. Он дал мне денег, и я отправился в ближайший спортивный магазин. Там купил блестящие белые коньки и, отказавшись от коробки, связал их между собой шнурками и повесил на плечи. Возвращался домой я дворами, чтобы сократить путь, и случайно встретил Лизу Миллер – она сидела на скамейке на детской площадке и рыдала. Ну, прям рыдала. Обычно люди, если плачут на улице, пытаются это скрыть, чтобы не привлекать внимания, но Лиза ничего скрыть не пыталась. Прохожие на нее оборачивались, но никто почему-то не подходил. А я подошел. Сел рядом и спросил: – Ты че ревешь? Прозвучало даже как-то с претензией. Как будто я запрещал ей реветь. – Не твое дело, – буркнула она. – А чье? – Ничье. – А если ничье, почему ты плачешь у всех на виду? – А где мне плакать? – Не знаю, – растерялся я. – У Данила плачь. Он же твой парень. Они для того и нужны, чтобы рядом с ними плакать. – Он меня бросил, – проныла Лиза и заревела еще сильнее. Я удивился, что кто-то может бросить такую девчонку, как Лиза Миллер. Тем более такой малопривлекательный полудурок, как Данил. – Почему? Лиза начала монотонно и гнусаво объяснять: – Он сказал: «Пойдем в кафе», я сказала: «Не хочу», он сказал: «Ты задолбала ничего не жрать», я сказала: «Мне так хочется», он сказал: «Или ты съешь что-нибудь, или я тебя брошу», мне пришлось пойти в кафе, и там… – Она сбилась и снова разрыдалась, закрывая лицо руками. Я не знал, что делать. Должен ли я ее успокаивать, гладить, там, по спине или волосам, как в фильмах? Все-таки нам двенадцать, это немного странно. В итоге я просто сидел прямо и со стороны, наверное,выглядел очень безучастным. Спросил: – И что там случилось? Не убирая ладоней от лица, Лиза глухо сказала: – Я поела… – Так это же хорошо! – обрадовался я. – А потом вы-ы-ы-ырвала… – И снова то ли вой, то ли плач. – Потому что я не могу та-а-а-ак… Я тяжко вздохнул. Все-таки положил руку ей на плечо, стараясь выразить хоть какую-то поддержку. – И что, из-за этого он тебя бросил? – Да-а-а, – хныкала Лиза. – Сказал, что я ду-у-ура поехавшая! – Да ладно, с кем не бывает! – Ни с ке-е-ем не быва-а-а-ает! Я так хотел сказать ей что-нибудь нужное, что запутался в собственных словах: – Ну, мало с кем бывает, но бывает, что все-таки с кем-то и бывает! Она едва не засмеялась, но тут же попыталась это скрыть. Мне понравилось, что я развеселил ее. Стало полегче. Интересно, что я совсем недавно был влюблен в нее и ненавидел этот их союз с Данилом. Но теперь никакого злорадства от их ссоры не ощутил. Наоборот: мне очень было жаль Лизу и хотелось ее как-то утешить. Я сказал: – Я как раз шел на каток. И коньки купил. Лиза всхлипнула. – Вижу. – Хочешь, вместе пойдем? – У меня нет коньков. И кататься я не умею. – Я тебе свои дам. У тебя какой размер ноги? – Тридцать восьмой. – О, у меня тоже. А я думал, что раз ты такая высокая, то у тебя и нога огромная! Она посмотрела на меня так, как будто я сказал что-то не то. Наверное, правда не то. Может, для девчонок это не комплимент? А что было на катке – капец! Лиза чуть не убилась, конечно, но это ерунда. Она все время хваталась за меня и просила держать ее за руку, чтобы она не упала, а я раньше и мечтать не мог, что смогу быть так близко к Лизе Миллер. Еще она перестала плакать и все время смеялась над собственной неуклюжестью на льду, и, мне кажется, нам вместе было хорошо. Я даже подумал, что мне стоит влюбиться в нее обратно. У меня появился реальный шанс быть с ней! |