Книга Почти 15 лет, страница 189 – Микита Франко

Тишина в квартире стояла до обеда. Мелодия на мобильном резко разорвала атмосферу спокойствия.

Лев.

— Алло, — прохладно произнёс Слава, прижимая телефон к уху плечом.

Лев начал без предисловий:

— Мне нужна машина.

Слава опешил:

— Она сейчас где-то посреди океана, наверное.

После недолгой паузы, Лев сказал:

— Ладно. Мне нужно, чтобы ты забралМики из больницы до вечера.

— Зачем?

— Это в рамках психологической работы.

Слава так обрадовался слову «психологической» из уст Льва, что ничего не заподозрил.

— Ты поговорил с Диной Юрьевной?

— Да. Мы поговорили втроём.

Слава почувствовал облегчение: неужели он не безнадежен?

— Я очень рад, что ты это сделал, — искренне сказал он. — Спасибо.

Лев будто бы смутился:

— Да за что… Я же… отец.

— А эта психологическая работа… Это задание от Дины Юрьевны?

— Да, — немедленно ответил Лев.

Славе этот ответ показался уж слишком быстрым, даже заготовленным, словно Лев не хотел на нём останавливаться, и Слава подумал было расспросить об этом больше, но Лев перебил его мысль:

— Я возьму каршеринг и заеду за тобой. Напишешь расписку, хорошо?

Что-то было не так. Славе хотелось сказать: нет, расскажи по порядку. Но он испугался: вдруг, если Лев расскажет по порядку, ему придется его остановить? И тогда они с Мики никуда не поедут. Никакой «психологической работы» отца и сына. Прекрасно осознавая, какие идеи иногда посещают Льва, Слава заставил себя закрыть глаза на свои сомнения: нельзя препятствовать общению отца с сыном. Ведь так?

— Да, напишу. Приезжай.

Он приехал. Пока Слава его ждал, успел переодеться два раза. Снял теплые джинсы и надел летние, в которых еще несколько лет назад проделал дырки на коленях. Ему хотелось, чтобы Лев сказал, что он одевается не по погоде.

Это странно: ему так не хватало его заботы, что он был готов выбивать её дешевыми манипуляциями, от которых самому становилось смешно. Казалось, не было ничего проще, чем сойтись и позволить ему обнимать свои колени, целовать их через дырки мягкими, теплыми губами, согревая и… И одновременно с этим не было ничего более глупого, чем позволить этому случиться.

Он не позволял. Но заботливый нудеж хотел послушать.

В чужой машине пахло яблочным ароматизатором, и Слава невольно подумал, что в их машине пахло ими. Даже когда он возил в ней Макса и уже давно не возил Льва, он чувствовал эту странную смесь парфюмерных запахов: сандала и тропических фруктов. Там, в машине, это был единственный способ ощутить Льва немного ближе — ощутить его, как иллюзию. Теперь он был близко, но чтобы снова почувствовать его запах, нужно было прижаться к шее носом и сделать глубокийвдох.

Так делать нельзя. Поэтому они ехали в автомобиле молча, как будто Слава был не более, чем случайным пассажиром.

Спустя тридцать минут пути первым заговорил Лев.

— Ты плохо спал?

Слава повернулся к нему.

— Почему ты так думаешь?

— Выглядишь уставшим.

— Мне снился дурацкий сон.

— Какой?

— Как будто я нарисовал член на питерском мосту, как та странная арт-группа «Война», помнишь? Лет десять назад… И Бэнкси дал мне за это четыре миллиона, на которые я уехал в Америку, где встретил Якова и начал с ним встречаться, и это было поистине ужасно, хуже, чем у нас с тобой, и я каждый день своей жизни думал, куда мне от него деться, пока не догадался уехать в Новосибирск к сестре, она, кстати, была жива и встречалась со стриптизером из гей-клуба, которого Мики называл папой, не спрашивай, во сне всегда любая дичь кажется нормальной, так вот там, в кофейне, в той же самой, где мы были вчера, я встретил тебя впервые, и мы очень хорошо поговорили, ты был таким адекватным и говорил очень умные вещи, в общем, ты был гораздо умнее и приятней себя настоящего, я даже влюбился в эту версию тебя из сна, но, когда мы пошли гулять, меня пристрелили и я проснулся. Конец.