Книга Особенности современной артефакторики, страница 100 – Ольга Булгакова

— Точно, есть такие мысли, — подтвердил Кевин. — Хочется ошибаться.

— Не тебе одному, — задумчиво согласился Робин.

Мы ужинали, долго пили чай. Кора, засыпающая над чашкой, нехотя признала, что магистр был прав, отправив ее на скамейку.

— Я так старалась, что перестаралась, — вздохнула девушка. — Он сегодня был даже милым.

— Я бы не поверила, если бы сама не присутствовала, — хмыкнула Луиза. — Нужно отметить этот день в календаре. Вдруг это больше не повторится?

Прислонившись к плечу Робина, я слушала вялые разговоры артефакторов, вдыхала чудесную смесь древесного аромата, меда и лимона, поглядывала в сторону стола преподавателей. Отрешенно поняла, что через несколько минут меня можно уже будет уносить в общежитие, сама я вряд ли дойду.

— Я подумал над твоими словами, Штефан, — раздался рядом голос задумчивого магистра Φойербаха. — Ты был прав, а я вел себя глупо.

— Ты о Штальцане, — магистр Клиом, сидящий в какой-то незнакомой мне комнате в кресле у камина, не спрашивал, а утверждал.

— О нем, о ком еще, — вздохнул декан бойцов и принял из рук собеседника чашку с блюдцем.

Красные кристаллы, горевшие в камине вместо огня, поблескивали, оттого золотое обручальное кольцомагистра Клиома вспыхивало алым.

— Даже во время этой клятой истории с кроликами парень держался отлично. Достойная уважения выдержка. Я уверен, что он ни при чем. Уверен. Как знаю и то, что животных разодрали не кошки. Создалось ощущение, что его хотят подставить.

— Я тоже так думаю, — кивнул магистр Клиом. — Но если попытались сейчас, то не остановятся. Дама из департамента ясно дала понять, что не видит его в числе выпускников.

— Двойственные чувства, — покачал головой боец. — Никогда бы не подумал, что мне захочется защитить оборотня.

— Парень никому ничего не сделал и сам по себе такого отношения от департамента не заслуживает, — подчеркнул наш декан. — У него сестра есть. Ей не позволят учиться, если парня выгонят.

Магистр Фойербах тихо выругался.

— Их заставляют эмигрировать в Россию? Этого добиваются? Чтобы они в Китеже учились?

— Кажется, да. Ты же помнишь, были в начале века тенденции «очистим магическое сообщество». От вампиров, водяных и леших уже поочищали, — помрачнел магистр Клиом. — Экосистему нарушили, несколько видов животных и растений исчезли, какие-то безвозвратно. Теперь медленно, но уверенно проделывают то же самое с оборотнями. Ничему не учатся, хоть бы на историю Америк посмотрели! Видно же, к чему истребление привело.

— Видно, это точно, — задумчиво и недовольно подтвердил спецназовец. — Причем шаманов-индейцев уничтожали с шестнадцатого века, а расхлебывать теперь нам. И тот же департамент это знает, даже миряне и те осознали.

— Потому и запрет на обучение сняли. Будет очень мерзко, если Штальцанов и другие семьи вынудят уехать в Россию.

— Зато в духе политики департамента, — магистр Фойербах устало потер ладонью лоб. — С другой стороны, куда им еще податься? Не в Ирландию же.

— Лина, — тихий голос Робина доносился издалека. — Лина, проснись, пожалуйста.

Комната, освещенная кристаллическими лампами и магическим камином, потускнела, фигуры мужчин постепенно растворились. Я открыла глаза, подняла свинцовую голову.

— Ты уснула, я не трогал, но уже уборщицы пришли. Кристаллы гасят, — оправдывался Робин.